По следам...

...виденного сегодня Волчьим Братом и поведанного мне, сложилось.

История о технике и добровольном согласии

История о технике и добровольном согласии

Рассказывают, что почтенный брат Бьорн Мохнатые Лапы из Космических Волков всегда отличался упрямством и отличным чувством юмора. Эти свойства он сохранил даже тогда, когда, из-за несовместимых с жизнью ранений Волчьи Жрецы заключили его в саркофаг дредноута.
- Отменно. - прокомментировал это событие сам почтенный брат. - Теперь отосплюсь за всю предыдущую жисть.
И действительно: будучи погружен в сон, дредноут не торопился пробуждаться даже когда Железные Жрецы выполняли необходимые ритуалы... и, не добившись успеха, начинали орать: "Проснись, хайло сонное!!! Подъем, варп тя закусай!" и колотить по его корпусу. Чтобы проснуться окончательно, Бьорну требовалось сделать несколько шагов "на автопилоте" - и, если во время его сна сервиторы и работяги-серфы успевали заставить его ангар какими-нибудь предметами, почтенному брату ничего не стОило споткнуться и рухнуть на пол.
Поднимать упавшего дредноута было долго, тяжело и неудобно, а убрать преграды обычно не успевали - поэтому, когда такой конфуз случился пару раз, некий Железный Жрец, раздобыв трафарет и краску, вывел на левой стороне корпуса Бьорна аккуратными рунами: "МАШИНУ НЕ ЗАСТАВЛЯТЬ!"
Пробудившись перед очередным сражением, Бьорн приказал подать себе зеркало (у него вошло в привычку требовать, чтобы Железные Жрецы располагали обереги и звериные хвосты, украшавшие его корпус в новом порядке после каждой побудки), увидел надпись - и пришел в полный восторг... а после нашел ей практическое применение.
Теперь, когда на военном совете, куда почтенного брата приглашали, зная его искушенность в стратегии и тактике, Великий Волк Логан Гримнар говорил:
- А левый фланг будет прикрывать брат Бьорн, - после чего описывал заведомо-погибельную диспозицию, дредноут отвечал:
- Вот хоть фугас под меня закладывай, Великий - не пойду я туда. От меня не так много осталось - но и это терять... обидно.
- Ты это что, консерва... - негромко и утробно произносил Логан. - Возражаешь против моих приказов?! Да я тебя....
- Ну, Великий... - замечал Бьорн. - Ты же, вроде, грамоте разумеешь. Вот прочти-ка, что у меня на корпусе написано.
- Машину не заставлять. - читал Великий Волк.
- Правильно! - поддакивал Бьорн. - "Не заставлять" - значит "не принуждать". А еще лучше - рассмотреть другую диспозицию.

@темы: вторчество, истории, WH40K, сказки 40001 ночи

---

"О-оруэлл... Оруэлл... Садик наш зеле-оный" :))))

13.03.2012 в 12:47

Пишет  Лари:

О книжках.
Окружающая реальность иногда радует безмерно. Приступ безмерной радости настиг меня в маршрутке, где показывали разнообразные рекламные ролики. Мельтешащие кадры так или иначе привлекают взгляд, и один из роликов примирил меня с идеей маршруточной рекламы как таковой, щедро сыпанув лулзов.
Рекламировалось некое свадебное агентство. Взрослое такое, пафосное. Со свадьбами в Кремле. Теперь, внимание, - лопата! - называлось это заведение "Министерство радости".

(мамой, папой и батяней Жиллиманом клянусь - все так и есть. Сам видел ту рекламу)

@темы: Коловращение жизни

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Однажды...

...мне рассказали чУдный анекдот про еврейскую школу.
И совсем недавно он у меня оформился в...

флэшбэк к истории про одного Астартес с дурной болезнью и двух ксеносов (ее я как-нибудь потом расскажу)

История о тяжких грехах

- Садитесь, любезные. - пригласил Гракх, капеллан Ордена Вороньей Стражи.
"Любезные" - четыре отделения скаутов-новициев - расселись на скамьях, амфитеатром спускавшихся к центру аудитории, где святой брат обычно проводил политинформации и занятия по религиоведению.

(Вороньи Стражи не веровали в божественность Императора - но служба Человечеству предполагала, что отправлять эту службу надо в рамках установленных правил. Уроки брата Гракха нужны были как раз для того, чтобы понимать и выполнять эти правила, не вызывая лишних вопросов и не привлекая ненужного внимания).

Когда возня и приглушенные разговорчики затихли, капеллан снял череполикую маску и положил на кафедру рядом с собой. Воцарилась полная тишина: скауты знали, что, если Гракх "являет человеческое лицо" - разговор будет серьезный или интересный... а может, и то, и другое сразу. "Человеческое лицо" капеллана, надо сказать, заслуживало всяческого внимания. Очертания лица были лаконичными и аристократическими: продолговатый и твердый овал, высокий лоб, выступающие скулы и маленький квадратный подбородок - но на этом без излишеств изваянном фоне расположились крупные и внушительные, словно с другой физиономии, черты - большие, миндалевидной формы глаза, близко посаженные к огромному нервному горбатому носу, и широкий рот с бесцветными пухлыми губами. Как у большинства Вороньих Стражей возраст капеллана невозможно было определить "на взгляд" - только тонкие седые прядки в гладкой черной шевелюре, чинно убранной в "хвост", намекали, что лет ему немало.
Гракх с металлическим бряком пробежал по лежащей маске кончиками пальцев левой - аугметической - руки, и продолжал.
- Сегодня, голуби мои, речь у нас пойдет о грехах.
По рядам сидящих скаутов пробежало шушуканье, потом они достали информационные планшеты и стила, и приготовились записывать.
Отпрыски Коракса мало походили на голубей - скорее, на стаю воронят, рассевшихся по жердочкам: тонкие в кости, бледные, черноволосые и черноглазые. "Линька", которая начиналась, когда в организм новиция зашивали недействующие мукраноидные железы, у них завершилась уже давно, перекрасив скаутов, вне зависимости от природной масти, в "орденские цвета".
- Пусть вас не вводит в заблуждение то, что слово "грех", вроде бы, только из области религии. - сосредоточенное постукивание стилов. - Если проанализировать то, что писали о грехах и религиозные деятели, и знатоки общественных нравов, получается, что "грех" в общем смысле - это поступок, обусловленный... - капеллан слегка возвысил голос, намекая, чтобы записывали. - ... нежеланием, а чаще - неумением контролировать свои действия. Само по себе такое нежелание или неумение - не фатально и исправимо. Но оно может войти в привычку, что уже представляет опасность, поскольку оставляет человека полностью открытым для любых внешних влияний. - Гракх помолчал, и перевел на обычный язык. - Проще говоря, не можешь контролировать себя сам - жди, когда кто-то сделает это за тебя. Но, естественно, в своих целях.
Снова постукивание стилов.
- Конечно же, почти никто не начинает "грешить по-крупному" сразу. - заметил капеллан. - Но процесс, если так можно выразиться "впадания во грех" неприятен именно тем, что начать его легко, а остановиться - сложно. Например, даже в вашей среде в ходу кое-какие грехи, которые, хотя и выглядят безобидно, развиваясь и... хорошея, могут привести к самым печальным последствиям.
Постукивание постепенно затихло. Скауты начали поднимать головы и переглядываться, а капеллан невозмутимо продолжил.
- И первый из этих грехов - злорадство. - тут уже почти вся аудитория удивленно подняла головы от планшетов, видимо, не слишком понимая, куда клонит святой брат.
Гракх, казалось, не обратил на это внимания.
- Чтобы было понятнее, расскажу на примере. Если во время тренировки на симуляторе джамп-пака...
С разных концов аудитории раздались вздохи и даже несмелое пошмыгивание носом. Тренировки по владению джамп-паками начинались задолго до инициации - и без самих джамп-паков. Вместо них использовали симулятор - сложную систему лонж и страховок. Если висящий на них новиций правильно отталкивался от пола, "ловил" нужную точку траектории, и, достигнув ее, успевал махнуть руками и ногами так, как надо - его возносило под самый 25-метровый потолок тренировочной залы, а потом плавно опускало вниз. Если хотя бы что-то из этого не удавалось - окаянные помочи сначала с размаху впечатывали несчастного в противоположную стену, потом - бросали о пол, а после этого - волокли по полу в исходную точку. Пока практически никому не удавалось выполнить последовательность действий правильно - поэтому тренировки на симуляторе джамп-пака были сущим наказанием для молодых отпрысков Коракса.
А капеллан продолжал:
-... один из вас выполнил все правильно, и воспарил, как архангел - то это очень хорошо, и в дальнейшем у него не будет проблем при работе с настоящим джамп-паком. Но. Если при этом его радость растет от вида своего же брата-скаута, которого тащит по половице мордой вниз - это грех. Проще говоря, добился чего-то - радуйся. Но не ликуй, если видишь, что другой этого не добился.
Скауты понимающе закивали и вернулись к конспектированию.
Гракх выждал, когда они допишут последнее предложение, и сообщил.
- Однако, у этого греха есть и оборотная сторона. Тоже грех. И называется он - уныние. Поясню, опять же, на примере. Если на тактических занятиях один из вас честно про... гулял четыре отделения Астартес против двух отделений Кровавого договора - то ничего хорошего в этом нет, и такие результаты говорят о том, что поставленную задачу не поняли, а вводную - не использовали рационально. Но. Если при этом от досады на свою бестолковость он переходит к убеждению, что просто бестолков от природы - это грех. Тем более, что, стОит посмотреть вокруг - можно обнаружить, что свой же брат-скаут из того же отделения про... гулял семь отделений Астартес против одного темноэльдарского гомункула со свитой. Проще говоря, не добился чего-то - не поддавайся унынию. У другого и так, как у тебя не получается.

- Святой брат! - раздалось с заднего ряда.
Голос принадлежал скауту-новицию Эрнани - тихоне и умнику с ангелоподобным личиком и явными псайкерскими способностями. После одного случая и последовавших за этим двух месяцев епитимий будущий библиарий крепко невзлюбил Гракха и старался насолить ему, как мог.
- Святой брат! - снова звонко пропел Эрнани. - Но ведь ты сам говорил: если искать кого-то, кто добился меньше моего, и радоваться, что он ничего не может - то это злорадство? Уйййййй... - тихоня умолк, потирая лоб, потому что капеллан сделал неуловимо-быстрое движение левой рукой. Аугметическая кисть отделилась от запястья, на силовом поле долетела до заднего ряда, и наградила молодого псайкера хорошим щелбаном.
- А еще один грех, голуби мои... - не повышая голоса и деликатно пощелкивая сочленением-браслетом, которое присоединило вернувшуюся на место аугметическую конечность к запястью, признес капеллан. - Страшнее злорадства и непростительнее уныния - это ЗАНУДСТВО. Его, по моему опыту, следует опасаться больше, чем двух первых вместе взятых.

@темы: вторчество, истории, WH40K

---

Дочитываю...

"Легенды Ереси".

Абнетт как всегда хор-р-р-рош

"Дорн огляделся. Никогда прежде он не бывал в личных апартаментах Сигиллита. Стены украшали древние изображения: осыпающиеся, подернутые узором трещин масляные полотна, заключенные в голубоватую дымку стазис-поля: дымчато-бледный портрет женщины с загадочной улыбкой; большие желтые цветы, нарисованные грубыми мазками; пристальный взгляд и мясистые щеки старика, выступающие из бурой тени..."
(Д.Абнетт, "Башня Молний")

"Ваистену" - без пасхалок в тексте "что весной без цветиков" (с)

@темы: WH40K

---

Читаю...

..."Багровый лепесток и белый" М.Фейбера.
И как же меня с него прёт - это ж неописуемо.
Роман, написанный о викторианской эпохе, в стилистике, напоминающей (но не копирующей) Диккенса - и без диккенсовского ханжества и морализаторства.
"Как раз то, что мне хотелось".
(сериал - тоже очень хорош... хотя пока я его нашел только в русской озвучке - страшной, как ядерная война)
Короче - книгу заказал на бумаге, сериал выкачал.
Ны-ряю.

@темы: Быт, нравы и все такое

---

Вот как хотите... а я в сплошном восторге. )

14.02.2012 в 10:54

Пишет  Reznik:

История про коммунальный быт.
Когда-то давным давно, Revolver11 написал это после обмена впечатлениями о прочтении "Ядра" и "Реквиема Прометея". Зарисовка долгое время "лежала" в ожидании, когда ваш покорный приложит к ней руки и сердце, превратив в рассказ или драббл. Но. Знаете, это тот случай, когда вносить что-то свое - только портить, поэтому мое вмешательство осталось незначительным.


Каждый раптор живет в глубоком убеждении, что все вокруг его ненавидят и желают погубить. Как минимум - жестоко обмануть. Убеждение превращается в непоколебимую уверенность, когда дело доходит до дележа добычи, ведь тут никому нельзя верить. Даже своим. Нет, особенно своим! Вот так и получилось, что отдельно взятые личности отдельно взятого рапторского отделения так и не смогли прийти к общему мнению по вопросу, связанному с дальнейшей судьбой честно наследованного терминаторского доспеха. После нескольких дней шумных споров, множества яростных взглядов и даже нескольких драк, решено было оставить доспех целиком и носить всем вместе. Благо размеры "яблока раздора" позволяли стать пристанищем для небольшого отряда.
Но рапторы - всегда рапторы, и что бы они ни делали, они делают это склочно. Кто-то не смыл за собой в системе удаления отходов, кто-то на ночь не запер наколенник, а кто-то, улетая на поиски блестяшек, оставил наплечник нараспашку и всех остальных продуло космическим сквозняком. Из-за подобных бытовых мелочей рапторы часто ссорились, а два дня даже не могли сдвинуть доспех с места - потому что раптор, населявший одну из ног, обиделся на соседей из области таза, за то, что они слишком громко слушали нойз-металл и мешают спать половинкам мозга. В общем, быт рапторского коммунального термидоспеха состоял из подозрительности, скопидомства, зависти и склочности. Ну, а чему тут удивляться? Ведь это - рапторы.

-------

...на фоне неверного света единственной, почти погасшей лампы, которая была к тому же в дальнем от него конце зала, десантник с трудом различил силуэт. Это было что-то медленное и довольно крупное - даже по меркам десантника. Силуэт, с глухим лязгом ступая по каменным плитам пола, приблизился. Сверхчеловеческое зрение астартес в полутьме позволило разглядеть на некогда лояльном терминаторском доспехе изменения, которые не могли быть внесены жрецами бога-машины: цепи и железные прутья, шпингалеты и навесные замки.
Угрожающая фигура замерла в десятке метров от скованного страхом десантника ордена Саламандр.
Два тлеющих уголька-глаза появились где-то в районе шлема грозного терминаторского доспеха - но не посередине, а ближе к левому плечу. Потом, неожиданно, ещё два - ближе к правому. Раздался хруст, похожий на скрежет ключа в несмазанном замке. Бронепластина, закрывающая колено, со скрипом отъехала в сторону и из черноты доспеха на Саламандра уставилась ещё пара глаз. Послышалось звяканье цепи, или, скорее, дверной цепочки, и, на манер ставней на окне, распахнулся правый наплечник, явив полному ужаса взору космодесантника ещё одну, четвёртую пару, причём левый глаз был заметно больше правого.
От увиденного, у космодесантника пошли незапланированные флешбэки - бойня на Калте, огни Терры и, почему-то, гибель Сангвиния.
Неодинаковые глаза, не мигая, метнулись влево, вправо, снова влево, и, наконец, сфокусировались на цели. Правый глаз затрясся, и со звуком "чпок" сравнялся по размеру с соседом. Обладатель этих удивительных зрительных органов икнул, и замер.
В тот же момент находящийся с левой стороны брони наплечник с грохотом упал на каменный пол боевого корабля. Все четыре пары красных глаз тут же уставились на появившуюся оттуда пятую. Брошенные взгляды сопровождал неодобрительный клёкот. Пятая пара глаз растеряно моргнула. Секунду спустя все пять глаз щурились на Космодесантника, словно бы говоря: "блестяшки есть? А если найдём?" и лишь виновник падения куска термиброни изредка робко косился на соседей.
- Ккршиии - зашипела самая крупная пара глаз, принадлежавшая, соответсвенно, самому крупному раптору - Какой болтер, да-да! А дай пострелять? У меня патроны свои.

@темы: вторчество, WH40K

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

А щас -

... нехилая доза фансервису и онемэшности.
(а какой у душки-Чейна "выходной прикид"... Не "боевой костюм" Ирен Адлер из BBC-шного "Шерлока" - но тоже... очень миленько, как по мне)

Остров доктора Байла или Брат Рафен в тылу врага (XII)

КУДА БОЛЕЕ СЕРЬЕЗНЫЙ ПРОТИВНИК ожидал его, стоя на верху наклонного пандуса перед тяжелой железной решеткой, которая закрывала вход в туннель, ведущий на противоположную сторону горного склона. Фигура одним движением плеч сбросила длинное бесформенное одеяние тусклого серовато-коричневого цвета и ногой отшвырнула его в сторону.
Под одеянием не было ничего, что можно было бы с уверенностью назвать одеждой: вместо нее тело противника обвивала, казалось, одна длинная полоса блестящей черной кожи, которая кольцами охватывала изящные мускулистые конечности и жилистый, гибкий, как лоза, торс - фигурой он напоминал эльдар. Ремни из красной стали, сплетенные, как кольчуга, и покрытые шипами, соединяли части "костюма". Грудь фигуры пересекала узкая перевязь, с которой свисали маленькие пистолеты, и металлические веера с острыми, как бритва, кромками.
- Чейн... - Рафен замедлил движение и осторожно начал приближаться. - Твоя тюрьма не удержит меня.
Воин-андрогин улыбнулся.
- Вы, Астартес, такие предсказуемые. Говорите всегда одно и то же, а потом - жалеете об этом. Скажи мне, есть у вас в Ордене специальные школы, которые, во время ваших тренировок учат вас анализировать то, что вы несете? - бесполая фигура вызывающе подняла голову. - Скольким способам пороть чушь со значительным лицом научили тебя твои наставники?
- Это мой природный дар. - насмешливо отозвался Рафен. - И я, похоже, устал от разговоров с тобой так же быстро, как ты - от моих речей.
- Отлично. - произнес Чейн. - Меньше слов. Больше драки.
Андрогин развернулся в грациозном пируэте, сбрасывая перевязь с оружием, и показал Рафену раскрытые ладони.
- Никакого оружия. Только кое-что... для развлечения.
Кровавый Ангел прищурился, вглядываясь. В середине ладоней Чейна он заметил небольшие вертикальные прорези, похожие на странные рубцы от старых ран. Пока он рассматривал их, раны неожиданно раскрылись, выпуская наружу длинные, влажно блестящие клинки из серой кости. Чейн атаковал нанеся серию стремительных рубящих ударов, направляя клинки сверху вниз - Рафен увернулся, слыша совсем рядом свист костяных лезвий, распоровших воздух. Он развернулся, вытянув ногу в подсечке, от которой Чейн легко уклонился, и услышал короткий вздох удовольствия - андрогин явно наслаждался происходящим. Кажется, он воспринимал их бой всего лишь как игру.
- Наслаждайся, пока можешь, урод, - бросил Рафен.
Чейн изобразил страдальческую гримаску.
- Как грубо. Ты ранил меня в самое сердце.
- На это и рассчитываю. - Рафен нанес колющий удар остававшейся у него электрической косой, промахнувшись на считанные миллиметры. Сияние, окружавшее лезвие, коснулось плеча Чейна; все тело воина скрутил короткий спазм, когда сквозь него прошел электрический разряд. Он был очень силен - но андрогин лишь втянул воздух сквозь зубы.
- Считаешь, что ты круче? - произнес Чейн, танцуя вокруг него, но не приближаясь достаточно близко для рукопашной. - Но истина в том, что твоя порода - слишком стара, Космодесантник. Будущее за мной, любезный Рафен. Я - новый человек, новый воин.
- Воин? *- отозвался Кровавый Ангел. - Сомневаюсь!
(*в оригинале они играют словом Man в сочетании New Man)
- Я думал, твой Орден знает, что такое красота. Не стОит презирать то, что совершенно... как я. - хихикнул Чейн. - Это дешево и вульгарно.

Чейн снова атаковал, и Рафен сумел избежать вихря режущих ударов, нацеленных по его торсу и рукам - но рукоятками костяных клинктов, выдвинувшихся с другой стороны рук, Чейн нанес удар в голову, едва не оглушив его. Личинка шевельнулась внутри его грудной клетки, и Рафен подавил импульсивное желание ударить себя по груди. Паразит, кажется, чувствовал близость чемпиона Хаоса.
- Ты - устаревшая модель, - подзадоривал Чейн. - За десять тысяч лет конструкция организма Адептус Астартес никак не менялась. А я - совсем другое дело, меня создал гений. Я - не просто следующее поколение, я нечто бОльшее... - он снова коротко вдохнул, и провел удар по ногам Рафена, клинок оцарапал кожу. - Я - шаг вверх. Астартес Новус Супериор. Новая, улучшенная версия.
- Это ты так считаешь. - ответил Рафен, поймав рукой один из костяных клинков. Он ударил рукояткой косы - и кость треснула посередине; андрогин охнул от боли. - Не такая уж улучшенная, как я вижу.
Он бросил взгляд в сторону решетки; Чейн явно старался задержать его, не пропуская дальше. Он догадался, что с минуты на минуту здесь могут появиться другие Новые Люди, и решил закончить поединок как можно быстрее.
На белоснежном, как фарфор, лице Чейна заблестели капельки пота. Сломанное лезвие вернулось обратно в ладонь, и андрогин развернулся, приняв боевую стойку со вторым костяным клинком.
- Ты выглядишь сильным, - произнес он. - Но твоя слабость - внутри. - Он вскинул голову, глядя расширенными, дикими глазами. - Там пустота. Вы следуете глупым догмам и бессмысленным мифам, которые наплели вокруг трупа на троне - потому, что ничего другого вам не остается. - Чейн хихикнул. - Твой мир неподвижен, Кровавый Ангел. Всеми забытый, рассыпающийся от старости. А мой? Мой ждет перемен, он растет и меняется. Это дар моего господина Фабия! Он видел прошлое - и теперь создает будущее.
От оскорблений твари в душе Рафена всколыхнулась ярость.
- Ты вроде, что-то говорил про чушь? А что ты несешь сейчас? - его грудь пронзила резкая боль, распространяясь с той стороны, где таилась порча.
- Я разозлил тебя? - парировал Чейн. - Похоже, так и есть. Если б ты был таким как я, и сражался с улыбкой на губах...
Стараясь не обращать внимания на тупую, изматывающую боль, Рафен сделал обманный выпад вправо, и в последнее мгновение развернулся в противоположную сторону. Он проник внутрь «линии обороны» Чейна и нанес удар. Реакция андрогина была молниеносной – он остановил разящую атаку Кровавого Ангела, не давая ей достигнуть цели, но удар не пропал зря: острие косы распороло щеку Нового Человека, оставив длинную широко раскрытую рану.
- Вот тут ты прав.- отозвался Рафен, когда Чейн взвыл от боли. – Такой широкой улыбки у меня никогда не было. – Воспользовавшись моментом, он нанес новый удар, свалив противника на землю.
Кровавый Ангел наклонился, и, ухватившись за кожаные полосы, поднял Чейна. Сейчас они стояли на самом краю пандуса, на порядочной высоте от земли. Если бы он сбросил андрогина вниз – это как минимум переломало бы твари кости, будь они даже такими же крепкими, как у Астартес. Чейн пытался ткнуть его клинком – но Рафен поймал оружие рукой и держал его, отведя в сторону. По его пальцам, вцепившимся в лезвие, струилась кровь.
А потом крики Чейна изменились, превратившись в нечто совсем другое. Он смеялся.
От насмешливых звуков, которые издавала тварь, ярость Рафена вернулась.
- Смеешься? Ну, посмейся в последний раз, урод! Твое будущее закончится здесь!
- О… - выдохнул Чейн. – Не думаю.
Когда воин Байла снова заговорил, это были слова столь нечестивые, что Рафен почувствовал дурноту. Это была молитва… если этим словом можно назвать такой отвратительный шум, оскорбляющий слух. Призыв, мольба, просьба; но тварь взывала не к ужасным Богам, которым поклонялась.

Эта мантра предназначалась паразиту. При ее звуке личинка пробудилась к жизни, и кровь Рафена внезапно превратилась в огонь. Каждый нерв его тела кричал от боли, ввергая его в агонию, противостоять которой не в силах была никакая воля. Он выпустил Чейна, ничто теперь не имело значения. Это была уже не просто боль – целая галактика, целая вселенная боли развернулась внутри него; и Рафен мог лишь пытаться выдержать боль, оказавшись в центре этой вселенной.
Он услышал вопль – и понял, что его голос самый громкий в этом хоре.



Перевод получился уже довольно большим.
На случай, если кому интересно, с чего все началось:
1. www.diary.ru/~whiteconsul/p167980639.htm
2. www.diary.ru/~whiteconsul/p167980714.htm
3. www.diary.ru/~whiteconsul/p167980798.htm
4. www.diary.ru/~whiteconsul/p168013279.htm
5. www.diary.ru/~whiteconsul/p168050169.htm
6. www.diary.ru/~whiteconsul/p168082436.htm
7. www.diary.ru/~whiteconsul/p168129953.htm
8. www.diary.ru/~whiteconsul/p168338083.htm
9. www.diary.ru/~whiteconsul/p168730995.htm
10. www.diary.ru/~whiteconsul/p169489950.htm
11. www.diary.ru/~whiteconsul/p171409038.htm

@темы: переводы, WH40K, Black Tide

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

А щас - кредо.

Не имперское. Мое.

@темы: Быт, нравы и все такое

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Поставил бэком к работе...

...второй сезон BBC-шного "Шерлока".

Вчепятление

Исходя из сетевых отзывов и первого сезона рассчитывал, что это будет хорошо.
Просчитался.
Это - прекрасно.

А Ирен Адлер без "покраски" - имхо, куда привлекательнее, чем с ней.
P.S. Неизгладимо впечатлил гибрид "Собаки Баскервиллей" и "Дьяволовой ноги".

@темы: Быт, нравы и все такое, коловращение жизни

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Ну.... по порядку.

1. Всех, кто меня читает (с некоторым опозданием)
С Новым Годом!
2. Всех заинтересованных, кто меня читает,
С православным Рождеством!
3. Надеюсь, перевод вам не наскучил

Остров доктора Байла или Брат Рафен в тылу врага (XI)

За бронированным стеклом люка задвигались тени, потом послышалось пневматическое шипение, с которым шланг присоединился к наружному концу трубы для подачи корма. В ту же секунду из трубы начала выдавливаться толстая змея серой, затхло пахнущей питательной пасты – она отваливалась от трубы и падала на пол. Такой способ подразумевал, что пленник должен был есть, как животное, унижаясь, теряя чувство собственного достоинства.
Рафен ухватился за трубу обеими руками и изо всех сил рванул к себе. Конструкция устояла, но потом поддалась. Снаружи он услышал шум – похоже, те, кто там был, пришли в замешательство – и гортанное завывание. Кровавый Ангел, напрягая все мускулы, толкнул трубу вперед, так, что ее часть, которая была в камере, вышла из соединения. Движение замедлилось – другой конец трубы словно вошел во что-то мягкое, и он снова повернул трубу. Механизм застопорился с кашляющим звуком, поток питательной пасты сменился струей крови и машинного масла. Неплохой результат. Рафен снова потянул за трубу, втаскивая ее в камеру – на этот раз, во всю длину. Последние полметра трубы были черными от крови – они вошли в чью-то плоть и кости.
Путь к свободе был открыт. Рафен прокрутил трубу как боевой посох, и ногой расплющил один конец, превращая его в импровизированный клинок. Стенка контейнера, служившая входной дверью, поднялась, открываясь наружу, и в проеме появились три сростка: мутант, похожий на пса, рогатый минотавр и обезьяноподобное существо. У каждого в руках потрескивала разрядами электрическая коса – и они подняли свое оружие, готовясь к атаке.
Рафен не дал им ни секунды, чтобы занять оборону. Он рванул трубу с пола, прокручивая ее и, используя расплющенный конец, нанес глубокую рану поперек морды обезьяноподобного. Сросток заверещал, лишившись глаза, и закрыл лицо лапами – между пальцев потекла кровь.
Здоровенный, как бык, минотавр с басовитым ревом ринулся к нему, нагнув голову, и демонстрируя шишковатые, искривленные рога. Рафен был разочарован: подобная тактика была слишком прямолинейной, противник не скрывал своих намерений, - и это вряд ли можно было считать задачей, заслуживающей внимания космодесантника. Низко пригнувшись, он широким подсекающим движением махнул трубой, и нанес удар, целясь в брюхо второго мутанта. От силы удара труба согнулась и переломилась; минотавр рухнул на пол бесформенной пыхтящей кучей.
Рафен отбросил то, что осталось от его импровизированного оружия, увернулся от удара косы и, прыгнув вперед, наступил на глотку минотавра - чтобы тот больше не поднялся. Он собрался подобрать оружие минотавра – но внезапно почувствовал головокружение. Паразит пытался остановить его, или, по крайней мере, замедлить его шаг, впрыскивая в его кровеносную систему яд, вызывавший усталость и апатию. Стараясь не обращать на это внимание, он встретился лицом к лицу с третьим мутантом – собакоподобной тварью – который, рявкнув, бросился на него. Человеко-пес был почти таким же огромным, как Астартес, его длинные волчьи челюсти были оснащены острыми, как кинжалы, клыками. Угрожающе оскалясь, он задел Рафена своим оружием.
Кровавый Ангел зарычал от боли сквозь стиснутые зубы, когда мощный электрический разряд поразил его в торс, сводя мышцы – и почувствовал, что паразит дернулся в ответ. Человеко-пес раскрыл пасть, стараясь клыками выдрать кусок мяса из его плеча. Рафен крутнулся вокруг своей оси, протянув руки, и вцепился в челюсти противника, не давая сомкнуть их. Используя инерцию движения мутанта, он снова повернулся и рванул голову твари вверх. Плоть разошлась в стороны со звуком разрываемой ткани, фонтаном хлынула кровь.
Тем временем обезьяноподобный мутант пришел в себя настолько, чтобы снова пойти в атаку – но Рафен уже держал оружие в каждой руке. Он отразил удар и сократил дистанцию, вытолкнув человека-обезьяну из клетки на каменную дорожку снаружи. Неподалеку в луже собственной крови и питательной пасты валялся труп сервитора.
Едва два бойца выбежали из клетки, вокруг них засверкали вспышки лазерного огня; стреляли сверху. Рафен понял, что это один из стражей – тварей, похожих на летучих мышей, что постоянно кружили над тюрьмой – и, резко крутнув запястьем, он метнул одну из кос; изогнутое лезвие вонзилось в грудь стража. Не теряя ни секунды, он развернулся к обезьяноподобному и покончил с ним, обрушив на него шквал ударов, от которых голова мутанта раскололась как орех.
Тварь рухнула на грунт, а Рафен остался стоять – мокрый от крови и с трудом переводящий дух. Его хватило ненадолго, он начал задыхаться - это паразит опять напомнил о себе. Кровавый Ангел решил возместить ущерб, который промедление нанесло его миссии – обычные головорезы, такие, как сростки, по-прежнему не были для него серьезными противниками, даже если б он сражался с завязанными глазами, но рядом притаилась куда бОльшая угроза. Рафен огляделся и понял, что ему несказанно повезло: вокруг, как ни странно, царила полная тишина. Не выли сирены, никто не звал на помощь… он слышал только неумолкающие стоны ветра.

Он повел глазами и нашел что искал. Верх башни, о которой Тарик рассказывал с таким ужасом, виднелся над кромкой кратера. Он слегка кивнул своим мыслям. Там была его цель. Кровавый Ангел рванул с места и побежал, стараясь держаться в тени.

(в следующей части будут мозголомные разговоры между Кровавым Ангелом и Новым Человеком, которые закончатся... традиционно)

@темы: переводы, быт, нравы и все такое, WH40K

---

Пралюбофф

Свадьба. Жених и невеста держат в руках голубей и собираются выпускать, загадывая желание.
Невеста (шепчет): - Пусть у нас все будет хорошо!
Жених (шепчет): - Только не обделайся, зараза пернатая! У меня пиджак светлый!
(поведал Свольярд, the WolfBrother)

это, типо, был эпиграф.
А статью я искал уже давно. В свое время она произвела на меня большое впечатление... и до сих пор, на мой взгляд, довольно точно рассказывает о расхожем отношении к обсуждаемому предмету.

Екатерина Тошина. Любовь жлоба

Любовь жлоба

Екатерина Тошина

Ценности любви и семейного счастья в былые времена существовали в формате награды за успешные усилия на поприще других, «неэгоистических» ценностей - чести, борьбы за освобождение человечества, истины и проч. Выводить их на первый план было не принято и даже зазорно: предпочтя любовь чести, персонаж вряд ли сподобился бы уважения общества. Достойный человек стеснялся направлять свои помыслы и мечты исключительно на поиски личного счастья, в результате чего (поскольку устоять перед естеством трудно) получал от него гораздо больше наслаждения, нежели если бы был законченным гедонистом.

Но пришла пора эмансипации всего от всего. Восстание масс и бунт потребностей. Подобно глупому ребенку, который полагает, что если каждый день станет днем рождения, то ощущение праздника с легкостью распространится на все дни, обыватель пожелал долее не сдерживать потребность «счастья». То, что было наградой, украшением жизни, стало главным ее содержанием. «Нет ничего выше любви» - это уже классика. Обыватель счел, что отсутствие в должной мере удовлетворения личных потребностей связано с давлением на них общественных «устоев». Казалось, что достаточно ее (личную жизнь) раскрепостить, освободить от спуда ложных ценностей, как человек обретет желанное счастье. Вместо узкой щели для любви выставили огромные сачки. Заполнить которые, понятно, оказалось гораздо сложнее. Отсюда – господствующий в культуре дискурс неудовлетворенности в любви.

Смысл старых любовных историй в том, что любовное чувство возникало вне зависимости от намерений субъектов (и даже вопреки им). Персонажи самых известных текстов не ищут и не ждут любви (!). Они сражаются на войне, увлекаются спасением души, смиренно готовят себя к отречению в монастыре или к устроенному родителями браку, и вдруг появляется любовь и путает все карты. Читатель старинного любовного романа трепетал над нехитрой любовной побасенкой (и именно оттого она не была нехитрой побасенкой), потому что ситуация любви казалась ему неожиданной, неправильной, из ряда вон выходящей. Любовь перечеркивалась, исключалась внутренней цензурой человека. Поэтому история Ромео и Джульетты воспринималась как действительно «свежий», неожиданный сюжет. Ну кто бы мог подумать – они полюбили друг друга и погибли от любви!

Сегодня повсеместно звучат сожаления по поводу гибели/опошления/истощения любовных сюжетов. На самом деле сюжет-то только один, и его опошление связано с изменением отношения к нему публики. Раньше в него не верили. Теперь в него не просто искренне верят, но почитают главной и чуть ли не единственной мотивацией искусства. Он утратил парадоксальность. Подлинная интрига любовной истории состоит (состояла) не в том, обретут друг друга влюбленные или нет. Исторически интрига была шире – есть любовь или нет, имеет ли она право на существование или нет. И читатель искренне сомневался в ответе! Поскольку теперь ответ на этот вопрос дан и устраивает всех, то говорить действительно стало не о чем. Даже если некий наивный режиссер попытается изобразить «нежданность» появления в кадре любви, натасканный зритель сразу чувствует фальшь такого маневра. Вот-вот, сейчас у них начнется! Он - юноша, она - девушка: что им еще остается? А поскольку искусство само себя кастрировало, отказавшись во имя любви от «устоев», то в поисках свежих ходов оно обречено лукавить: а давайте-ка сделаем вид, что мы не знаем, о чем на самом деле эта книга/фильм! Может быть сколько угодно приличных поводов для искусства, но даже самые утонченные из них (ну хоть «Альфавиль» Годара или «Мы» Замятина) скрывают под фиговым листком безразличия все ту же печальную истину (которая почему-то считается успехом): «Все книги на самом деле повествуют о любви». Верх оригинальности – когда модернистский герой обнаруживает неспособность отдаться этому великому чувству. Но статус любви как мерила всех вещей от этого не меняется и альтернативных мотиваций не возникает. Или любовь, или нелюбовь. Искусство запнулось.

Однако почему среди прочих духовных практик человек предпочел именно любовь? Почему жадно желает присвоить описанные авторами-оригиналами девиантные случаи? Потому что они обещают заманчиво легкий способ ощутить душевное сверхудовольствие – без трудов, напряжения и самоограничений. Есть один индивид как таковой, есть другой индивид как таковой, и вот между ними совершенно без усилий с их стороны возникает нечто, что дарует обоим ощущение неземной благости. Всего остального приходится добиваться, любовь же дается задарма. Любовная традиция, особенно современная, всячески подчеркивает, что полюбить можно вне зависимости от душевных качеств объекта. То бишь, даже если вы мерзавец, вы тем не менее вправе (и должны) рассчитывать на любовь. (Кстати, классические влюбленные проделывали не в пример больше работы. Они должны были прежде всего сделаться незаурядными людьми. Любовь трактовалась как свойство только прекрасной души). К тому же, любовь – это возможность без трудов поставить галочку в графе «не хлебом единым».

В обществе сложилась целая система пустых изнутри любовных норм. В таком-то возрасте положено начать мечтать о любви, в таком-то обрести первый предмет, чувствуя при этом то-то и то-то. Любовное чувство превращается в подобие этикета. Принято ходить в кино не одному. Принято иметь кого-то, кому можно дарить подарки 8 марта, 23 февраля и, конечно, в Валентинов день. Не говоря уж про «любовную индустрию», которая этот маскарад дополнительно подстегивает. Не только открытки с сердечками стимулируют любовное потребление, но и романтические свечки за столиками в кафе, перед трепетным пламенем которых не быть «влюбленной парой» даже как-то неприлично. Кажется, что публика в массовом порядке воспроизводит несколько единичных экстраординарных ситуаций, бывших когда-то с кем-то. Наиболее гротескный пример – свадебный ритуал в ЗАГСе, когда молодожены обязаны в стилизованном виде изобразить переполняющее их чувство. Но чуда нет как нет. Во-первых, исходя из определения оного. Во-вторых, исходя из нашей заурядности: мечтая испытать шекспировские страсти, мы, однако, не считаем нужным становиться равными шекспировским героям.

Так называемые семейные ценности – это тоже форма без содержания. Если исключить банальный инстинкт воспроизводства (списать все на него обыватель наверняка не согласится, ибо считает себя выше), то ценность воспитания потомства состоит в возможности привить ему те качества, которые особенно почитаются в обществе. Например, воспитать человека достойного, смелого, честного, благородного, доброго и т.п. Но спросите среднестатистического родителя, чего бы он пожелал своему ребенку. Благородства? Чести? Он ухмыльнется, услышав такие слова. И с нескрываемой гордостью и пафосом ответствует вам: «Все это ерунда. По мне главное, чтобы пацан (дочка) был счастливым». Выходит, эти родители воспроизводят такое же, как и они сами, беспринципное и душевно ленивое существо, которое так же будет считать главным успехом на ниве духовной жизни «личное счастье». Вы заметили, что наличие любви, равно как и наличие семьи, в известной мере есть индульгенция от грехов? «А ведь при этом он любящий муж и отец!» - часто говорят о мерзавцах, искренне умиляясь столь чудесному сочетанию добра и зла. Собственнические чувства к самке и детенышам почему-то принято рифмовать с добром, которое еще не совсем утрачено, стало быть, нашим павшим персонажем… На самом деле наличие у мерзавца семьи и самки следует расценивать не как смягчающее, но как отягчающее обстоятельство. Будучи универсальным «искуплением», они помогают ему оправдывать перед самим собой антиобщественные поступки, совершенные в том числе против чужих самок и детенышей. У преступника-семьянина, стало быть, руки развязаны в большей степени, чем у одинокого.

«Влюбленный» и «хороший семьянин» за неимением более высоких требований к личности стали синонимами наивысших моральных качеств. У нас принято уважать себя просто за то, что мы являемся отцом либо матерью. Даже если мелки, злобны, тупы. Любой жлоб уверен, что в глубине души – он добрый и «глубоко ранимый человек», раз способен желать женщину. Все считают себя идеальными – ведь основные критерии достижения идеала вроде бы выполнены: Саша любит Машу, у них подрастают сын и дочка. Обыватель искренне считает свой эгоизм столь же значимым творческим актом, что и создание великих литературных произведений. Да что там Вольтер! Гораздо важнее «просто быть счастливым». Это подается как величайшее открытие, как венец всех творческих потуг всех веков.

В заключение хочу поделиться универсальным утешением для всех, кто тщетно ожидает обещанного литературой бесплатного блаженства. Если с кем-нибудь приключилась такая оказия, не печальтесь: есть куда более трудные, но и более верные способы достижения счастья. Вам говорили, что любовь – это самое главное в жизни? Но ведь это то же самое, что считать главным в жизни найти клад. 99% публики гарантированно остаются не у дел. Считать, что человек рожден для любви – значит здорово его унизить. Он рожден для самосовершенствования, для познания, для творчества, для поисков добра и для борьбы со злом. Человек в самом деле должен считать что-то (и многое!) выше любви. И тогда, вполне возможно, она сверх меры заполнит те узкие рамки, которые для нее оставлены.


Источник
potrebnosti.globalrus.ru/lyrics/780847

@темы: Коловращение жизни

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

В ближайшее время собираюсь пойти "подвесить"

«Подвешенный» кофе в «Кофеине»

Сеть кофеен и радио «Серебряный дождь» прививают Москве старинную неаполитанскую традицию.

В городе Неаполе существует старинный и очень благородный обычай, получивший название un caffe sospeso. Дословно это переводится как «кофе, подвешенный в воздух». На практике же это означает, что гость платит и за себя, и за того, у кого нет денег на кофе. Оплаченный, но не выпитый кофе, и называется «подвешенным» — неаполитанский бармен-бариста честно отмечает количество «подвешенных» эспрессо на специальной доске. В этом обычае очень мало сентиментальности и много печальной мудрости жизни: сегодня ты «подвешиваешь» кому-то кофе, но как знать, может быть, уже послезавтра такой кофе потребуется и тебе.

Традиция un caffe sospeso, ставшая частью кофейной культуры многих итальянских городов, начинает приживаться и в России. Инициатором этого процесса стало радио «Серебряный дождь», первым заведением, рискнувшим ввести итальянскую традицию на своей территории, — сеть кофеен «Кофеин». Сегодня «подвесить» кофе можно в «Кофеине» на Сретенском бульваре, Сретенке, Арбате, Пушечной, Новослободской и Малой Дмитровке. А уже к концу недели планируется расширение географии, и «подвешенный» кофе предложат все стационарные кофейни сети. Заметных отличий от неаполитанского формата немного: «подвесить» можно кофе по-американски (он наиболее бодрящий), и всего за 50 руб.

Инфо отсюда:
www.vashdosug.ru/msk/restaurant/news/58763/

Мысль с профдеформацией

А любопытно: кофе, "подвешенный" в одной кофейне, можно спрашивать в другой? Ну, как в системах "быстрых" переводов, когда деньги отправляют не на определенный пункт, а в систему, и получать их можно на любой "точке".
Надо будет спросить.

@темы: Быт, нравы и все такое

---

Литературный конкурс

Конкурс обещает быть интересным,
но

Варнинг

Если чё - там слэш. Имхо, нелюбителям туда ходить ни к чему

@темы: Коловращение жизни

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра