Святый Боже... Яви милость, пошли смерть. Ну что тебе стОит? Не для себя ведь прошу!
...очередная порция "Парии" (финал 27-й главы).
Под катом - выясняется, кто сидел за дверцами и ругал Бету. А кроме того - боевка, крайне жуткая погоня и... кажется.... возможно... чудесное спасение.
Пария (LXIV)
Церковь не смогла защитить меня. У меня не было ни малейшего желания стоять на месте и ждать, когда существо выберет меня в качестве следующей цели. К тому же, суматоха вокруг создавала благоприятные условия, в которых я могла попытаться сбежать.
Я вытянула из кармана изогнутую серебристую иглу и всадила ее в большой палец одного из державших меня стражей. Внимание его собратьев, кольцом окружавших нас, было всецело поглощено схваткой, в которую они ввязались, когда пси-проекция добралась до них.
Страж взвыл от боли и ослабил хватку. Когда он на секунду потерял равновесие, я схватилась за его боевой шест, резким скручивающим движением выдернула оружие из его рук, и нанесла боковой удар, от которого он растянулся на полу. Но второй продолжал тащить меня к выходу. Я прокрутила шест, удобнее перехватывая его одной рукой, нажала на кнопку, включавшую электропитание и ткнула его в лицо заряженным концом оружия.
Его голова запрокинулась назад, лик святого – раскрашенная маска, закрывавшая его лицо – раскололся напополам и отлетел в сторону. Пока он падал на пол, я развернулась и побежала к двери.
Я понятия не имела, куда бегу, зная только одно – мне надо покинуть это помещение, и, возможно, подняться вверх, по освещенной свечами лестнице. Я не знала, как далеко смогу уйти – но надеялась, что скоро не только комната, но и все помещения вокруг превратятся в сущий пандемониум, и, благодаря этому, мне удастся убежать достаточно далеко.
Мой бег к свободе прервало рычание. Это был рев дикого зверя – наверное, именно так рычат карнодоны или еще какие-нибудь крупные хищники, бросаясь на жертву из засады. Только им под силу издавать звук такой силы и тона, что добыча буквально замирает от ужаса.
Таков был звук, который достиг моего слуха – но он не произвел на меня никакого особенного действия. Я восприняла его лишь как сигнал - кто-то собирался напасть, и мне стоило не мешкая, убраться отсюда.
Это был мощный, во всю глотку, рев воина, вступающего в битву.
Я до сих пор не уверена, что действительно видела то, что произошло потом. Мои воспоминания представляют это чем-то похожим на яркий, мучительно-отчетливый кошмарный сон. А то, что следующие события разыгрались в медной библиотеке, где уже полным ходом творилось нечто сверхъестественное, превратило их во что-то совершенно исключительное, не укладывающееся в голове. Здесь происходило нечто чудовищное, с чем обычный житель Империума может столкнуться лишь однажды в жизни – да и то если ему очень сильно не повезет. А когда вдобавок к этому, произошло второе сверхъестественное событие, разум, пытаясь остаться в границах здравого смысла, просто отказался воспринимать происходящее.
Две из трех теней, таинственные «посредники» - вернулись. Они вернулись, двигаясь с немыслимой скоростью, чтобы противостоять псионическому существу. Они ворвались через решетчатые деревянные двери, за которыми скрывались раньше, в щепки разнося дерево, рассыпая вокруг обломки решеток, не оставив и следа от исповедальных кабинок, которые препятствовали их стремительному движению. Они были огромны – даже больше, чем можно было предположить, видя их силуэты. Но, несмотря на размеры, они двигались настолько быстро, что это казалось превосходящим человеческие возможности. Это было спринтерское ускорение, которое можно видеть у некоторых диких зверей – и которое свидетельствует о том, что они были созданы не так, как мы, что само строение их скелета и мышц не имеет ничего общего с нашим – и поэтому они могут то, что не под силу человеческому телу. Нечто подобное чувствуешь, видя, как кошка одним прыжком взлетает на книжный шкаф высотой в два метра, или как разыгравшаяся ручная обезьянка карабкается по отвесной стене.
Или как огромная овчарка, внезапно вырвавшись из темноты заброшенного квартала, сбивает с ног Слепошарого Вояку.
Сначала я не поняла, кем были эти двое. Их вид не походил ни на что известное мне. Но потом до меня дошло, что этот облик мне знаком – ведь я видела его на бесчисленных книжных иллюстрациях, и в носителях информации, я не могла не заметить их сходство со статуями и изображениями, вытканными на знаменах, с витражами и скульптурами, которыми были сплошь покрыты стены базилики наверху, между увенчанными солнечными лучами лицами, из ртов которых выходили лестницы-эскалаторы.
Передо мной были Адептус Астартес.
Космические Десантники.
Один был в шлеме, второй – без. Расстояние между их наплечниками было не меньше, чем ширина огромных арочных дверей библиотеки – и ростом они были вровень с этой аркой. Их башмаки казались огромными, как стволы вековых деревьев. Тот, который был в шлеме (с заостренным клювом, напоминавшим торец наковальни) – держал в огромных ручищах оружие. Грубых очертаний, с коротким, словно обрубленным стволом, оно было покрыто металлическими пластинами – поцарапанными и изношенными. Это была здоровенная штуковина – человек, который попытался бы орудовать ею, казался бы маленьким, словно ребенок. Я решила, что это, скорее всего, болтер – священное оружие Адептус Астартес.
Второй – без шлема – держал клинок, который выглядел как тяжелый короткий меч, но был длиной примерно с мою ногу и шириной с мою ляжку.
Тот, который был в шлеме, с нечеловеческой скоростью ворвался в помещение сквозь двери исповедальни, сделал еще два-три шага в направлении псионического существа, остановился и поднял свое оружие, собираясь стрелять от бедра.
Второй появился вслед за ним - прыжком, вышибив решетчатую дверцу из косяков. Ступив на пол библиотеки, он остановился в позе, напоминавшей движения огромной обезьяны: он стоял на полусогнутых, наклонившись вперед, словно собираясь нанести удар головой. Его локти были прижаты к бокам, он держал меч обеими руками примерно на уровне колен. Положение его плеч, защищенных громадными наплечниками, свидетельствовало о неприкрытой агрессии. Нижняя челюсть выдвинута вперед, глаза пылают яростным огнем. Его поза говорила сама за себя – это была угроза, вызов на бой. Потом он широко открыл рот и зарычал на пси-проекцию – звук ужасал оглушительной громкостью и тоном.
Оба были облачены в багряные доспехи, каждая деталь была окантована тусклым металлом цвета темной бронзы, на их огромных наплечниках виднелись черные эмблемы. Кожа у того, который без шлема, походила на подгоревшую, растрескавшуюся хлебную корку, а рот был полон зубов - аспидно-серых, заостренных, словно железные гвозди; когда он раскрыл рот, они выдвинулись вперед из-за растянутых губ, с них тянулись нити слюны.
Раньше мне не приходилось видеть этих существ – но я была точно уверена, что они сражаются не во имя Императора… и что они отреклись от него уже давным-давно. Мое первое предположение оказалось ошибочным. Это были не Астартес. Это были Космодесантники Хаоса.
Теперь мне еще меньше хотелось остаться здесь. Я опомнилась. Я напомнила моим ногам, что они должны выполнять приказы, которые дает им мой мозг – и побежала. Рванула со всех ног.
Позади меня Космодесантник Хаоса открыл огонь. Болтерный выстрел наполнил грохотом металлическую коробку библиотеки, шум и взрывная волна ударили мне в спину, пока я, сломя голову, бежала к двери.
Смертоносные пули насквозь прошили сгусток багряного света и разнесли латунные полки и медные пластины, покрывавшие стену позади него. Когда заряды попадали в цель, это походило на взрывы маленьких бомб.
Материализованная мысль не осталась в долгу, нанеся ответный удар мощной телекинетической волной – широкая, словно бульдозерный отвал, она устремилась к Космодесантнику-Предателю. Тот отступил назад на два или три шага, словно противостоя удару шквального ветра, его громадные башмаки оставляли борозды на полу, выбивая искры из меди.
Второй - тот, который без шлема – распрямился из своей обезьяньей стойки, воплощавшей грубый, животно-агрессивный вызов, и пошел в атаку. Он ринулся вперед новым нечеловечески-быстрым движением, прыжком охотящегося хищника, целясь в алый светящийся силуэт, двуручным хватом занося меч над левым плечом.
Наверное, этот меч был проклят… или благословлен… или ему еще каким-то образом была дарована особая сила. Я не разбираюсь в таких вещах. Подобные технологии – очень древние и известны лишь немногим. Но без сомнения это оружие было именно таким, особым, единственным в своем роде. И дело было даже не в физической силе удара, которым, по-моему, можно было перерубить напополам одну из каменных колонн базилики. Это было – я уверена – взаимодействие веществ, столкновение энергий, попытка соединения сил варпа, которые невозможно было слить друг с другом в одном и том же месте и времени вселенной. Призрачная сущность пси-проекции и чуждая энергия, окутывавшая зловонным дымом клинок меча, явно были полностью антагонистичны друг другу, находясь в абсолютном, непримиримом конфликте.
Сама вселенная закричала, разрываясь в клочья. Это был не тот звук, который человеческий разум в силах вынести без ущерба. Я слышала такое лишь несколько раз за всю жизнь – но и одного такого раза было более чем достаточно. Вселенная пронзительно визжала. Она заходилась в пронзительном вое невыразимой боли, когда ее ткань с треском рвалась на части. Меч и материализованная мысль попытались встретиться в одном и том же пространстве и, из-за их эзотерических свойств, реальность не смогла вынести этого, как встречу материи и некой вступающей с ней в реакцию антиматерии.
Добежав до двери, склоняясь под напором ветра и взрывных волн, бивших мне в спину, я оглянулась – как раз вовремя, чтобы увидеть, как Космодесантник Хаоса отлетает назад от удара, а пси-проекция теряет форму, посылая во все стороны волны ослепительно-яркого света. Материализованная мысль пыталась сохранить первоначальные очертания, ее неясный, текучий силуэт рассыпал вокруг горячие цветные брызги. Его багряное сияние стало неровным и потемнело, словно существо было ранено, или крайне рассержено. Космодесантник-Предатель тем временем поднялся на ноги, и, снова ринувшись в атаку, еще раз погрузил свой ужасный меч в адское пламя.
Потом Космодесантник Хаоса на секунду обернулся и рявкнул что-то, обращаясь к своему товарищу, лицо которого было закрыто шлемом. Его напарник огляделся по сторонам, заметил меня около двери и развернулся, собираясь схватить меня. Два стража оказались на его пути – скорее, по случайности, чем с какими-то намерениями. Не замедляя шага, он одним движением своего левого кулака отбросил одного из них в сторону со сломанной шеей и разбитым черепом. Огромным болтером в правой руке он нанес удар другому – этого удара хватило, чтобы тело человека рухнуло на пол, окровавленное и изломанное, словно его переехал грузовой транспортер.
Воин в шлеме был уже почти у двери. При его размерах он двигался с непостижимой уму скоростью.
Я была уже снаружи, выбравшись из старых, заржавленных створ люка в стене. Попрошайки, который впустил нас, нигде не было видно. Передо мной, среди холода и темноты, простиралась большая лестница, ее костяные ступени, озаренные сиянием свечей, вели вверх – эта светлая дорога показалась мне символом спасения и безопасности.
Я рванула вверх по лестнице, перемахивая через две-три ступени. Тысячи свечей, прилепленные к перилам или воткнутые между поддерживавшими их стойками по обеим сторонам лестницы, мигали в сумраке, словно светлячки, ветер от моего бега погаслил некоторые из них; в воздух потянулись тоненькие струйки дыма от тлеющих фитилей. Я неслась, сломя голову. Я никогда не остановилась бы по собственной воле – разве что, кто-нибудь или что-нибудь остановило меня.
Но лестница оказалась длиннее, чем мне показалось, когда мы спускались вниз. Верхняя площадка по-прежнему была очень далеко, освещенный путь терялся в кромешной темноте наверху.
И что-то было позади меня. Что-то, желавшее остановить меня.
Космодесантник-Предатель выбежал из библиотеки в темноту у подножия лестницы; он увидел меня и бросился вдогонку по ступеням. Он поднимался все быстрее. Он несся вверх, словно огромная обезьяна, почти что на четвереньках – его руки и ноги одновременно несли его огромную тушу вперед бешеным галопом, от которого тряслась вся лестница, а свечи испуганно мигали. Каждым прыжком он преодолевал по шесть-восемь, а то и десять ступеней. Болтер он перекинул за спину. Это немного утешило меня – судя по всему, он не собирался стрелять – чтобы убить меня, ему бы не понадобилось гнаться за мной.
Он хотел захватить меня живой.
Но, чем дольше я думала об этом, тем менее утешительной казалась эта мысль.
Я не могла убежать от него. Я была в хорошей физической форме, меня подгоняли страх и инстинкт самосохранения – но мне удалось преодолеть в лучшем случае две трети лестницы. Космодесантник Хаоса быстро сокращал расстояние между нами.
Я оступилась и упала, уцепившись рукой за ступени, чтобы не покатиться вниз, поднялась, упала снова. Я сильно ударилась руками и предплечьями о край ступеней, но снова вскочила и побежала вверх.
У меня не было шансов.
Сейчас он был всего в нескольких метрах позади меня. Костяная лестница тряслась и прогибалась под его весом, словно при землетрясении. Кажется, я закричала – скорее, от безысходности и понимания, что мне не выбраться отсюда, чем от смертельного ужаса. Я бросила шест, который держала в руке – он, не причинив никакого вреда, отскочил от его плеча. Стиснув кулаки, ожесточенно работая локтями, я неслась вверх, перемахивая через три ступени за раз.
Вдруг впереди я увидела человека. Он стоял на костяных ступенях прямо передо мной, глядя сверху вниз, по бокам от него тянулись вперед и вверх ряды горящих свечей. Его грубое лицо покрывали морщины и шрамы. Он был одет в черное, но его длинный тяжелый плащ на свету слегка отливал зеленым и был украшен элегантным золотым галуном.
В его руке был длинный старинный меч.
Это был тот таинственный мужчина, которого я видела на молитвенных скамьях – тот, кого я приняла за ветерана из офицеров Гвардии.
Пока я неслась к нему, он смотрел мне прямо в глаза – словно не замечая преследующего меня по пятам кошмара, чудовища в алом доспехе.
Его лицо ничего не выражало.
Глядя мне в глаза, он произнес:
- Ложись.
Под катом - выясняется, кто сидел за дверцами и ругал Бету. А кроме того - боевка, крайне жуткая погоня и... кажется.... возможно... чудесное спасение.
Пария (LXIV)
Церковь не смогла защитить меня. У меня не было ни малейшего желания стоять на месте и ждать, когда существо выберет меня в качестве следующей цели. К тому же, суматоха вокруг создавала благоприятные условия, в которых я могла попытаться сбежать.
Я вытянула из кармана изогнутую серебристую иглу и всадила ее в большой палец одного из державших меня стражей. Внимание его собратьев, кольцом окружавших нас, было всецело поглощено схваткой, в которую они ввязались, когда пси-проекция добралась до них.
Страж взвыл от боли и ослабил хватку. Когда он на секунду потерял равновесие, я схватилась за его боевой шест, резким скручивающим движением выдернула оружие из его рук, и нанесла боковой удар, от которого он растянулся на полу. Но второй продолжал тащить меня к выходу. Я прокрутила шест, удобнее перехватывая его одной рукой, нажала на кнопку, включавшую электропитание и ткнула его в лицо заряженным концом оружия.
Его голова запрокинулась назад, лик святого – раскрашенная маска, закрывавшая его лицо – раскололся напополам и отлетел в сторону. Пока он падал на пол, я развернулась и побежала к двери.
Я понятия не имела, куда бегу, зная только одно – мне надо покинуть это помещение, и, возможно, подняться вверх, по освещенной свечами лестнице. Я не знала, как далеко смогу уйти – но надеялась, что скоро не только комната, но и все помещения вокруг превратятся в сущий пандемониум, и, благодаря этому, мне удастся убежать достаточно далеко.
Мой бег к свободе прервало рычание. Это был рев дикого зверя – наверное, именно так рычат карнодоны или еще какие-нибудь крупные хищники, бросаясь на жертву из засады. Только им под силу издавать звук такой силы и тона, что добыча буквально замирает от ужаса.
Таков был звук, который достиг моего слуха – но он не произвел на меня никакого особенного действия. Я восприняла его лишь как сигнал - кто-то собирался напасть, и мне стоило не мешкая, убраться отсюда.
Это был мощный, во всю глотку, рев воина, вступающего в битву.
Я до сих пор не уверена, что действительно видела то, что произошло потом. Мои воспоминания представляют это чем-то похожим на яркий, мучительно-отчетливый кошмарный сон. А то, что следующие события разыгрались в медной библиотеке, где уже полным ходом творилось нечто сверхъестественное, превратило их во что-то совершенно исключительное, не укладывающееся в голове. Здесь происходило нечто чудовищное, с чем обычный житель Империума может столкнуться лишь однажды в жизни – да и то если ему очень сильно не повезет. А когда вдобавок к этому, произошло второе сверхъестественное событие, разум, пытаясь остаться в границах здравого смысла, просто отказался воспринимать происходящее.
Две из трех теней, таинственные «посредники» - вернулись. Они вернулись, двигаясь с немыслимой скоростью, чтобы противостоять псионическому существу. Они ворвались через решетчатые деревянные двери, за которыми скрывались раньше, в щепки разнося дерево, рассыпая вокруг обломки решеток, не оставив и следа от исповедальных кабинок, которые препятствовали их стремительному движению. Они были огромны – даже больше, чем можно было предположить, видя их силуэты. Но, несмотря на размеры, они двигались настолько быстро, что это казалось превосходящим человеческие возможности. Это было спринтерское ускорение, которое можно видеть у некоторых диких зверей – и которое свидетельствует о том, что они были созданы не так, как мы, что само строение их скелета и мышц не имеет ничего общего с нашим – и поэтому они могут то, что не под силу человеческому телу. Нечто подобное чувствуешь, видя, как кошка одним прыжком взлетает на книжный шкаф высотой в два метра, или как разыгравшаяся ручная обезьянка карабкается по отвесной стене.
Или как огромная овчарка, внезапно вырвавшись из темноты заброшенного квартала, сбивает с ног Слепошарого Вояку.
Сначала я не поняла, кем были эти двое. Их вид не походил ни на что известное мне. Но потом до меня дошло, что этот облик мне знаком – ведь я видела его на бесчисленных книжных иллюстрациях, и в носителях информации, я не могла не заметить их сходство со статуями и изображениями, вытканными на знаменах, с витражами и скульптурами, которыми были сплошь покрыты стены базилики наверху, между увенчанными солнечными лучами лицами, из ртов которых выходили лестницы-эскалаторы.
Передо мной были Адептус Астартес.
Космические Десантники.
Один был в шлеме, второй – без. Расстояние между их наплечниками было не меньше, чем ширина огромных арочных дверей библиотеки – и ростом они были вровень с этой аркой. Их башмаки казались огромными, как стволы вековых деревьев. Тот, который был в шлеме (с заостренным клювом, напоминавшим торец наковальни) – держал в огромных ручищах оружие. Грубых очертаний, с коротким, словно обрубленным стволом, оно было покрыто металлическими пластинами – поцарапанными и изношенными. Это была здоровенная штуковина – человек, который попытался бы орудовать ею, казался бы маленьким, словно ребенок. Я решила, что это, скорее всего, болтер – священное оружие Адептус Астартес.
Второй – без шлема – держал клинок, который выглядел как тяжелый короткий меч, но был длиной примерно с мою ногу и шириной с мою ляжку.
Тот, который был в шлеме, с нечеловеческой скоростью ворвался в помещение сквозь двери исповедальни, сделал еще два-три шага в направлении псионического существа, остановился и поднял свое оружие, собираясь стрелять от бедра.
Второй появился вслед за ним - прыжком, вышибив решетчатую дверцу из косяков. Ступив на пол библиотеки, он остановился в позе, напоминавшей движения огромной обезьяны: он стоял на полусогнутых, наклонившись вперед, словно собираясь нанести удар головой. Его локти были прижаты к бокам, он держал меч обеими руками примерно на уровне колен. Положение его плеч, защищенных громадными наплечниками, свидетельствовало о неприкрытой агрессии. Нижняя челюсть выдвинута вперед, глаза пылают яростным огнем. Его поза говорила сама за себя – это была угроза, вызов на бой. Потом он широко открыл рот и зарычал на пси-проекцию – звук ужасал оглушительной громкостью и тоном.
Оба были облачены в багряные доспехи, каждая деталь была окантована тусклым металлом цвета темной бронзы, на их огромных наплечниках виднелись черные эмблемы. Кожа у того, который без шлема, походила на подгоревшую, растрескавшуюся хлебную корку, а рот был полон зубов - аспидно-серых, заостренных, словно железные гвозди; когда он раскрыл рот, они выдвинулись вперед из-за растянутых губ, с них тянулись нити слюны.
Раньше мне не приходилось видеть этих существ – но я была точно уверена, что они сражаются не во имя Императора… и что они отреклись от него уже давным-давно. Мое первое предположение оказалось ошибочным. Это были не Астартес. Это были Космодесантники Хаоса.
Теперь мне еще меньше хотелось остаться здесь. Я опомнилась. Я напомнила моим ногам, что они должны выполнять приказы, которые дает им мой мозг – и побежала. Рванула со всех ног.
Позади меня Космодесантник Хаоса открыл огонь. Болтерный выстрел наполнил грохотом металлическую коробку библиотеки, шум и взрывная волна ударили мне в спину, пока я, сломя голову, бежала к двери.
Смертоносные пули насквозь прошили сгусток багряного света и разнесли латунные полки и медные пластины, покрывавшие стену позади него. Когда заряды попадали в цель, это походило на взрывы маленьких бомб.
Материализованная мысль не осталась в долгу, нанеся ответный удар мощной телекинетической волной – широкая, словно бульдозерный отвал, она устремилась к Космодесантнику-Предателю. Тот отступил назад на два или три шага, словно противостоя удару шквального ветра, его громадные башмаки оставляли борозды на полу, выбивая искры из меди.
Второй - тот, который без шлема – распрямился из своей обезьяньей стойки, воплощавшей грубый, животно-агрессивный вызов, и пошел в атаку. Он ринулся вперед новым нечеловечески-быстрым движением, прыжком охотящегося хищника, целясь в алый светящийся силуэт, двуручным хватом занося меч над левым плечом.
Наверное, этот меч был проклят… или благословлен… или ему еще каким-то образом была дарована особая сила. Я не разбираюсь в таких вещах. Подобные технологии – очень древние и известны лишь немногим. Но без сомнения это оружие было именно таким, особым, единственным в своем роде. И дело было даже не в физической силе удара, которым, по-моему, можно было перерубить напополам одну из каменных колонн базилики. Это было – я уверена – взаимодействие веществ, столкновение энергий, попытка соединения сил варпа, которые невозможно было слить друг с другом в одном и том же месте и времени вселенной. Призрачная сущность пси-проекции и чуждая энергия, окутывавшая зловонным дымом клинок меча, явно были полностью антагонистичны друг другу, находясь в абсолютном, непримиримом конфликте.
Сама вселенная закричала, разрываясь в клочья. Это был не тот звук, который человеческий разум в силах вынести без ущерба. Я слышала такое лишь несколько раз за всю жизнь – но и одного такого раза было более чем достаточно. Вселенная пронзительно визжала. Она заходилась в пронзительном вое невыразимой боли, когда ее ткань с треском рвалась на части. Меч и материализованная мысль попытались встретиться в одном и том же пространстве и, из-за их эзотерических свойств, реальность не смогла вынести этого, как встречу материи и некой вступающей с ней в реакцию антиматерии.
Добежав до двери, склоняясь под напором ветра и взрывных волн, бивших мне в спину, я оглянулась – как раз вовремя, чтобы увидеть, как Космодесантник Хаоса отлетает назад от удара, а пси-проекция теряет форму, посылая во все стороны волны ослепительно-яркого света. Материализованная мысль пыталась сохранить первоначальные очертания, ее неясный, текучий силуэт рассыпал вокруг горячие цветные брызги. Его багряное сияние стало неровным и потемнело, словно существо было ранено, или крайне рассержено. Космодесантник-Предатель тем временем поднялся на ноги, и, снова ринувшись в атаку, еще раз погрузил свой ужасный меч в адское пламя.
Потом Космодесантник Хаоса на секунду обернулся и рявкнул что-то, обращаясь к своему товарищу, лицо которого было закрыто шлемом. Его напарник огляделся по сторонам, заметил меня около двери и развернулся, собираясь схватить меня. Два стража оказались на его пути – скорее, по случайности, чем с какими-то намерениями. Не замедляя шага, он одним движением своего левого кулака отбросил одного из них в сторону со сломанной шеей и разбитым черепом. Огромным болтером в правой руке он нанес удар другому – этого удара хватило, чтобы тело человека рухнуло на пол, окровавленное и изломанное, словно его переехал грузовой транспортер.
Воин в шлеме был уже почти у двери. При его размерах он двигался с непостижимой уму скоростью.
Я была уже снаружи, выбравшись из старых, заржавленных створ люка в стене. Попрошайки, который впустил нас, нигде не было видно. Передо мной, среди холода и темноты, простиралась большая лестница, ее костяные ступени, озаренные сиянием свечей, вели вверх – эта светлая дорога показалась мне символом спасения и безопасности.
Я рванула вверх по лестнице, перемахивая через две-три ступени. Тысячи свечей, прилепленные к перилам или воткнутые между поддерживавшими их стойками по обеим сторонам лестницы, мигали в сумраке, словно светлячки, ветер от моего бега погаслил некоторые из них; в воздух потянулись тоненькие струйки дыма от тлеющих фитилей. Я неслась, сломя голову. Я никогда не остановилась бы по собственной воле – разве что, кто-нибудь или что-нибудь остановило меня.
Но лестница оказалась длиннее, чем мне показалось, когда мы спускались вниз. Верхняя площадка по-прежнему была очень далеко, освещенный путь терялся в кромешной темноте наверху.
И что-то было позади меня. Что-то, желавшее остановить меня.
Космодесантник-Предатель выбежал из библиотеки в темноту у подножия лестницы; он увидел меня и бросился вдогонку по ступеням. Он поднимался все быстрее. Он несся вверх, словно огромная обезьяна, почти что на четвереньках – его руки и ноги одновременно несли его огромную тушу вперед бешеным галопом, от которого тряслась вся лестница, а свечи испуганно мигали. Каждым прыжком он преодолевал по шесть-восемь, а то и десять ступеней. Болтер он перекинул за спину. Это немного утешило меня – судя по всему, он не собирался стрелять – чтобы убить меня, ему бы не понадобилось гнаться за мной.
Он хотел захватить меня живой.
Но, чем дольше я думала об этом, тем менее утешительной казалась эта мысль.
Я не могла убежать от него. Я была в хорошей физической форме, меня подгоняли страх и инстинкт самосохранения – но мне удалось преодолеть в лучшем случае две трети лестницы. Космодесантник Хаоса быстро сокращал расстояние между нами.
Я оступилась и упала, уцепившись рукой за ступени, чтобы не покатиться вниз, поднялась, упала снова. Я сильно ударилась руками и предплечьями о край ступеней, но снова вскочила и побежала вверх.
У меня не было шансов.
Сейчас он был всего в нескольких метрах позади меня. Костяная лестница тряслась и прогибалась под его весом, словно при землетрясении. Кажется, я закричала – скорее, от безысходности и понимания, что мне не выбраться отсюда, чем от смертельного ужаса. Я бросила шест, который держала в руке – он, не причинив никакого вреда, отскочил от его плеча. Стиснув кулаки, ожесточенно работая локтями, я неслась вверх, перемахивая через три ступени за раз.
Вдруг впереди я увидела человека. Он стоял на костяных ступенях прямо передо мной, глядя сверху вниз, по бокам от него тянулись вперед и вверх ряды горящих свечей. Его грубое лицо покрывали морщины и шрамы. Он был одет в черное, но его длинный тяжелый плащ на свету слегка отливал зеленым и был украшен элегантным золотым галуном.
В его руке был длинный старинный меч.
Это был тот таинственный мужчина, которого я видела на молитвенных скамьях – тот, кого я приняла за ветерана из офицеров Гвардии.
Пока я неслась к нему, он смотрел мне прямо в глаза – словно не замечая преследующего меня по пятам кошмара, чудовища в алом доспехе.
Его лицо ничего не выражало.
Глядя мне в глаза, он произнес:
- Ложись.
-
-
09.03.2014 в 21:09-
-
09.03.2014 в 21:13Думаю, это именно Несуны. У кого еще может быть такой живой интерес к... прикладной лингвистике?
-
-
09.03.2014 в 21:18-
-
09.03.2014 в 23:12Гыгыкс. "Легио Задрото", как есть.
-
-
10.03.2014 в 00:52-
-
10.03.2014 в 01:07-
-
10.03.2014 в 01:12Reznik, но эти хоть моются, в отличие от Гвардии Смерти.
-
-
10.03.2014 в 21:23"Такиесь-такиесь".
Хотя, из контекста, у меня создалось впечатление (от описания формы зубов), что зубы у этой публики не свои собственные... ну, или они так замутировали.
-
-
10.03.2014 в 21:41-
-
10.03.2014 в 21:46Об этом тоже была мысль.
(собственно, началось все с описания внешности Гурончика в "Эффекте Гераклита":
- при подпиленных зубах Космодесантник Хаоса может питаться исключительно овсянкой или еще какой-нибудь размазней (жевать что-то другое варп-те-как-больно)
- а, питаясь исключительно овсянкой или еще какой-нибудь размазней, Космодесантник Хаоса потихоньку становится зол на весь мир.
-
-
10.03.2014 в 21:54