Святый Боже... Яви милость, пошли смерть. Ну что тебе стОит? Не для себя ведь прошу!
...и в рамках отвлечения от мыслей о грядущей инициации.
(да-да, это будет самая настоящая инициация с исчезновением меня в одном качестве и появлением в другом. Если все пройдет нормально - напишу о ней отдельно)
, продолжаю
Killing Ground (особенно порадовала последняя реплика Серого Рыцаря. И то, что последовало за ней)
Леодегарий развернулся к выходу из помещения, высокой арке из черного камня, за которой начинался подъем наверх.
- Что ж, будем надеяться, что этого хватит.
Сопровождаемые Серыми Рыцарями, которые шли по бокам от них, Уриэль и Пазаний двинулись за ним сквозь новую череду извилистых туннелей, которые в конце-концов вывели их к окруженному стенами подъездному пути – в стенах виднелись орудийные порты, а в конце пути они увидели высокие бронзовые ворота.
Ворота были открыты, снаружи проникал дневной свет, и Уриэль вспомнил радость, охватившую его, когда он увидел настоящее солнце, высадившись на Салинасе. Чувство, что сейчас он выйдет наружу после столь долгого времени, хотя с тех пор, как он попал сюда прошло лишь несколько дней, росло, и, когда он начал спускаться по наклонной дороге, его переполняла радостная надежда.
От нее не осталось и следа, как только он сделал шаг за ворота – мрачная безысходность словно пригибала своей тяжестью к земле; казалось, она наполняла легкие при каждом вдохе. Воздух свинцового цвета казался таким же тяжелым, небо словно расплющивало дневной свет непомерным весом. Таящие угрозу облака стремительно неслись в вышине, и все существо Уриэля наполнила жуткая, всепоглощающая меланхолия – это напомнило то, что он чувствовал на руинах Хатуриана.
Вновь он и Пазаний оказались на огромной открытой площади, как при объявлении Дня Возрождения. Это мрачное место было заполнено не менее, чем двумя сотнями солдат и плотной толпой местных планетарных сановников.
Сияющий серебром Громовой Ястреб с открытой посадочной рампой стоял позади них. Уриэль улыбнулся, видя такой привычный и знакомый предмет. Даже не окрашенный в цвета Ультрамаринов, этот мощный символ власти Адептус Астартес вселял надежду, отвлекая от гнетущей атмосферы, омрачавшей свет дня.
В дальнем конце плаца Уриэль видел башни Яницепса, а справа возносилась старинная, хрупкая и ветхая, но все еще прекрасная Древняя Галерея. Повернув голову и глядя через плечо, он видел высокие башни и суровые, открытые всем ветрам шпили Имперского дворца.
- Мне с самого начала не нравилось это место, – произнес Пазаний. – Теперь нравится еще меньше.
- Мы будем биться здесь? – спросил Уриэль Леодегария. – Что здесь произошло? Это место выглядит… мертвым.
- Поединок будет происходить в присутствии представителей духовной и светской власти этой планеты, – ответил Леодегарий. – То, что будет явлено во время Суда Божьего, должно быть засвидетельствовано. А о том, что произошло с тех пор, как вас захватили.... мы поговорим, если вы останетесь в живых.
Услышав это мрачное обещание, они последовали за Леодегарием в центр плаца, где Уриэль рассмотрел множество знакомых лиц – их обладатели собрались, чтобы увидеть поединок. Кардинал Тогандис немилосердно потел под своими церемониальными облачениями, а Дарон Нисато был великолепен в своей матово блестящей черной броне командира арбитров.
Лето Барбаден восседал на высоком помосте, и выглядел одновременно скучающим и раздраженным происходящим – несмотря на то, что на его глазах должна была решаться судьба двух величайших защитников человечества.
Леодегарий остановился перед помостом, коротко приветственно кивнул Лето Барбадену, прежде чем повернуться в сторону Уриэля и Пазания.
- Губернатор Барбаден, эти два воина прошли испытания чистоты, установленные моим орденом, и я представляю их вам, дабы вы могли засвидетельствовать правосудие Императора, которое свершится над ними. Нет власти выше, чем власть Императора – и потому Он должен решить их судьбу.
Уриэль моргнул в изумлении – Серый Рыцарь подбирал слова так, что в них чувствовалась скрытая угроза, и становилось ясно: не во власти Барбадена решать судьбу Уриэля. Может быть, губернатор требовал их казни? Принимая во внимание то, что произошло между ними раньше, это было вполне возможно, но слова Леодегария означали, что Барбадену не позволено принимать это решение единолично – во всяком случае, пока Серые Рыцари участвуют во всей этой истории.
Адептус Астартес всегда находились в стороне от принятой в Империуме жесткой иерархии – этот путь некоторые находили противоестественным, но Серые Рыцари обладали властью даже в рамках такой обособленности большинства Орденов. Эта власть была абсолютной и никто, не стал бы оспаривать ее – если дорожил своей жизнью.
Похоже, Лето Барбаден не был исключением из этого правила – Уриэль видел, как болезненно губернатор переживает подчинение власти тех, кого он несомненно считал незваными гостями, лезущими не в свое дело.
Барбаден кивнул в ответ и произнес:
- Эти двое не принесли на мою планету ничего, кроме проблем. Но, если ваш орден считает, что поединок будет справедливым и надлежащим испытанием, я готов быть его свидетелем.
Уриэль скрыл удовлетворение от заметной неловкости Барбадена, встретил его враждебный пристальный взгляд и ответил своим – не менее враждебным. Его неприязнь к губернатору Салинаса становилась тем сильнее, чем больше он узнавал о нем. Барбадену были безразличны человеческие жизни, а его действия во время завоевания Салинаса нельзя было назвать поступками честного человека – Уриэль понимал, что со временем эти преступления будут раскрыты.
Леодегарий повернулся к ним и произнес:
- Следуйте за мной к месту поединка.
Уриэль кивнул и вместе с Пазанием двинулся вслед за Серым Рыцарем к центру круга, очерченного серебром, как защитные знаки на каменном полу помещения, где он проходил испытания – но этот круг был значительно больше. Серые Рыцари в силовой броне заняли позиции за пределами круга, отполированные лезвия их алебард поблескивали в солнечном свете.
- Мы будем биться врукопашную, без оружия, – сообщил Леодегарий. – Вы вдвоем против меня одного.
- И все? – не понял Пазаний.
- А чего ты ожидал?
- Ну, не знаю… - признался Пазаний. – Я думал, все будет более… ритуально.
- Оставим ритуалы для нечестивых некромантов и колдунов, – произнес Леодегарий, становясь в боевую стойку. – Я предпочитаю более прямые действия.
Уриэль перевел свой разум и тело в режим боя, ускоряя свой метаболизм и позволяя своим ощущениям и реакциям мгновенно отзываться на любое изменение.
- И какие правила? – поинтересовался он.
- Ты – такой Ультрамарин. – усмехнулся Леодегарий и нанес ему сокрушительный прямой удар в лицо.
Кулак Серого Рыцаря был подобен стальному молоту – Уриэля отбросило назад, словно от удара дредноута.
(да-да, это будет самая настоящая инициация с исчезновением меня в одном качестве и появлением в другом. Если все пройдет нормально - напишу о ней отдельно)
, продолжаюKilling Ground (особенно порадовала последняя реплика Серого Рыцаря. И то, что последовало за ней)
Леодегарий развернулся к выходу из помещения, высокой арке из черного камня, за которой начинался подъем наверх.
- Что ж, будем надеяться, что этого хватит.
Сопровождаемые Серыми Рыцарями, которые шли по бокам от них, Уриэль и Пазаний двинулись за ним сквозь новую череду извилистых туннелей, которые в конце-концов вывели их к окруженному стенами подъездному пути – в стенах виднелись орудийные порты, а в конце пути они увидели высокие бронзовые ворота.
Ворота были открыты, снаружи проникал дневной свет, и Уриэль вспомнил радость, охватившую его, когда он увидел настоящее солнце, высадившись на Салинасе. Чувство, что сейчас он выйдет наружу после столь долгого времени, хотя с тех пор, как он попал сюда прошло лишь несколько дней, росло, и, когда он начал спускаться по наклонной дороге, его переполняла радостная надежда.
От нее не осталось и следа, как только он сделал шаг за ворота – мрачная безысходность словно пригибала своей тяжестью к земле; казалось, она наполняла легкие при каждом вдохе. Воздух свинцового цвета казался таким же тяжелым, небо словно расплющивало дневной свет непомерным весом. Таящие угрозу облака стремительно неслись в вышине, и все существо Уриэля наполнила жуткая, всепоглощающая меланхолия – это напомнило то, что он чувствовал на руинах Хатуриана.
Вновь он и Пазаний оказались на огромной открытой площади, как при объявлении Дня Возрождения. Это мрачное место было заполнено не менее, чем двумя сотнями солдат и плотной толпой местных планетарных сановников.
Сияющий серебром Громовой Ястреб с открытой посадочной рампой стоял позади них. Уриэль улыбнулся, видя такой привычный и знакомый предмет. Даже не окрашенный в цвета Ультрамаринов, этот мощный символ власти Адептус Астартес вселял надежду, отвлекая от гнетущей атмосферы, омрачавшей свет дня.
В дальнем конце плаца Уриэль видел башни Яницепса, а справа возносилась старинная, хрупкая и ветхая, но все еще прекрасная Древняя Галерея. Повернув голову и глядя через плечо, он видел высокие башни и суровые, открытые всем ветрам шпили Имперского дворца.
- Мне с самого начала не нравилось это место, – произнес Пазаний. – Теперь нравится еще меньше.
- Мы будем биться здесь? – спросил Уриэль Леодегария. – Что здесь произошло? Это место выглядит… мертвым.
- Поединок будет происходить в присутствии представителей духовной и светской власти этой планеты, – ответил Леодегарий. – То, что будет явлено во время Суда Божьего, должно быть засвидетельствовано. А о том, что произошло с тех пор, как вас захватили.... мы поговорим, если вы останетесь в живых.
Услышав это мрачное обещание, они последовали за Леодегарием в центр плаца, где Уриэль рассмотрел множество знакомых лиц – их обладатели собрались, чтобы увидеть поединок. Кардинал Тогандис немилосердно потел под своими церемониальными облачениями, а Дарон Нисато был великолепен в своей матово блестящей черной броне командира арбитров.
Лето Барбаден восседал на высоком помосте, и выглядел одновременно скучающим и раздраженным происходящим – несмотря на то, что на его глазах должна была решаться судьба двух величайших защитников человечества.
Леодегарий остановился перед помостом, коротко приветственно кивнул Лето Барбадену, прежде чем повернуться в сторону Уриэля и Пазания.
- Губернатор Барбаден, эти два воина прошли испытания чистоты, установленные моим орденом, и я представляю их вам, дабы вы могли засвидетельствовать правосудие Императора, которое свершится над ними. Нет власти выше, чем власть Императора – и потому Он должен решить их судьбу.
Уриэль моргнул в изумлении – Серый Рыцарь подбирал слова так, что в них чувствовалась скрытая угроза, и становилось ясно: не во власти Барбадена решать судьбу Уриэля. Может быть, губернатор требовал их казни? Принимая во внимание то, что произошло между ними раньше, это было вполне возможно, но слова Леодегария означали, что Барбадену не позволено принимать это решение единолично – во всяком случае, пока Серые Рыцари участвуют во всей этой истории.
Адептус Астартес всегда находились в стороне от принятой в Империуме жесткой иерархии – этот путь некоторые находили противоестественным, но Серые Рыцари обладали властью даже в рамках такой обособленности большинства Орденов. Эта власть была абсолютной и никто, не стал бы оспаривать ее – если дорожил своей жизнью.
Похоже, Лето Барбаден не был исключением из этого правила – Уриэль видел, как болезненно губернатор переживает подчинение власти тех, кого он несомненно считал незваными гостями, лезущими не в свое дело.
Барбаден кивнул в ответ и произнес:
- Эти двое не принесли на мою планету ничего, кроме проблем. Но, если ваш орден считает, что поединок будет справедливым и надлежащим испытанием, я готов быть его свидетелем.
Уриэль скрыл удовлетворение от заметной неловкости Барбадена, встретил его враждебный пристальный взгляд и ответил своим – не менее враждебным. Его неприязнь к губернатору Салинаса становилась тем сильнее, чем больше он узнавал о нем. Барбадену были безразличны человеческие жизни, а его действия во время завоевания Салинаса нельзя было назвать поступками честного человека – Уриэль понимал, что со временем эти преступления будут раскрыты.
Леодегарий повернулся к ним и произнес:
- Следуйте за мной к месту поединка.
Уриэль кивнул и вместе с Пазанием двинулся вслед за Серым Рыцарем к центру круга, очерченного серебром, как защитные знаки на каменном полу помещения, где он проходил испытания – но этот круг был значительно больше. Серые Рыцари в силовой броне заняли позиции за пределами круга, отполированные лезвия их алебард поблескивали в солнечном свете.
- Мы будем биться врукопашную, без оружия, – сообщил Леодегарий. – Вы вдвоем против меня одного.
- И все? – не понял Пазаний.
- А чего ты ожидал?
- Ну, не знаю… - признался Пазаний. – Я думал, все будет более… ритуально.
- Оставим ритуалы для нечестивых некромантов и колдунов, – произнес Леодегарий, становясь в боевую стойку. – Я предпочитаю более прямые действия.
Уриэль перевел свой разум и тело в режим боя, ускоряя свой метаболизм и позволяя своим ощущениям и реакциям мгновенно отзываться на любое изменение.
- И какие правила? – поинтересовался он.
- Ты – такой Ультрамарин. – усмехнулся Леодегарий и нанес ему сокрушительный прямой удар в лицо.
Кулак Серого Рыцаря был подобен стальному молоту – Уриэля отбросило назад, словно от удара дредноута.
-
-
13.01.2013 в 22:32Это после торжественного выноса пыточных инструментов на бархатных подушечках
это место. – произнес
везде точки перед тире, а должны быть запятые )
-
-
13.01.2013 в 22:48Мерси. Ща поправлю.
Лео - тот ещё тролль
Ну да.
Брат Леодегарий редко снимал шлем. Боевые братья гадали, почему... но мы-то с вами знаем, чтО он там прятал.
читать дальше
-
-
14.01.2013 в 11:09-
-
14.01.2013 в 12:17Не. Без доспеха. Там ранее упоминалось, что на нем была простецкая белая туничка.
-
-
14.01.2013 в 12:36Особенно если противники в сумме представляют собой полторы калеки с едва зажившими руками. Но если помножить телесные кондиции Пазания на нестандартное мышление Вентриса, думаю им найдется чем удивить Леодегария)
-
-
14.01.2013 в 14:15"Ты ну вот прямо та-а-акой Ультрамарин!"
-
-
14.01.2013 в 22:26Скорее, наоборот.
спойлер
-
-
14.01.2013 в 22:28Во-во.
"Ну ты и... Ультрамари-ин!" И в морду - хрррясь!