...еще порция драматического.
Остров доктора Байла или брат Рафен в тылу врага (XXI)
"Неймос" поднимался из темных морских глубин, нос субмарины поднимался вверх, корабль словно стремился к бледному сиянию солнечных лучей, пробивавшихся сквозь поверхность океана Дайники.
Судно замедляло ход, прокладывая курс параллельно морскому дну, заваленному обломками, оставшимися после кораблекрушений, проходя над остатками затопленных траулеров и костями китов, мертвых уже давно - погибших из-за нехватки корма, или убитых тиранидскими кархародонами. А за кормой корабля, с каждой секундой сокращая дистанцию, следовала стая кракенов - их вел голод и объединяющая их инстинктивная, почти на уровне биохимии, ненависть, горящая в крови этих ксеносов.
Все системы корабля, которые можно было заглушить, сейчас пребывали в молчании; и в глубине творения Механикумов группа воинов вооружалась и совершала боевые ритуалы, считая секунды до встречи с врагом.
РАФЕН МЕДЛИЛ, ЕГО палец замер на спусковом крючке. С такого расстояния Астартес не мог бы промахнуться.
Глаза Орла Рока сузились, но он не открывал огонь. Его пальцы мучительно и неловко охватывали рукоять пистолета. Далеко под ними сростки вопили, требуя смерти, злясь за то, что их лишают обещанного кровопролития.
- Давай. - произнес Тарик, каждое его слово падало, как камень. - Убей меня! Я потерял все... Я проклят, обо мне забыли! Стреляй, Кровавый Ангел! Яви милосердие... Давай же!
- Нет... - начал Рафен, пистолет дрогнул в его руке.
- Если нет - я убью тебя! - с ядовитой злобой бросил Тарик. - Мне нечего терять!
Толпа внизу кричала, потом начала что-то монотонно скандировать, этот шум, был громким, как удары морских волн о прибрежные скалы. Рафен помотал головой, стараясь не слушать его.
- Я не могу, родич. В этом нет чести...
- Чести? - Тарик повторил его слово - словно выплюнул, - У нас ее отняли, или ты не видишь? Или я должен умолять, чтобы ты закончил все это для меня? Мы в аду, Кровавый Ангел. И никто не придет нам на помощь. - он ударил себя по груди, внутри которой свернулся его паразит. - Мы осквернены! Только смерть сможет избавить от этого.
Лицо Орла Рока осунулось - казалось, за одну секунду он состарился на годы. - Я жажду только Божьего Мира. - выдохнул он.
Рафен ужаснулся, увидев брата-Астартес, павшего так низко, чья воля почти была сломлена. Воспоминания поднялись на поверхность его памяти - он слышал о подобном от своего наставника Кориса. У каждого есть своя точка излома, даже у таких, как мы. Те, кто утверждает, что это не так - дураки или лжецы. Тонкость в том, чтобы понимать правду, знать себя и быть готовым, что когда-нибудь такое может произойти.
Насколько он видел, для Тарика такой день уже настал. Рафен чувствовал тяжесть болт-пистолета в своей руке. Всего один выстрел; пуля войдет точно между глаз Орла Рока - смерть будет мгновенной, только короткая вспышка агонии. Конец боли, терзающей брата-воина, чьи страдания в этой адской тюрьме превысили все мыслимые пределы.
Но чего это будет стОить ему? Какую границу перейдет Рафен, даровав смерть такому же, как он сам? Это стало бы предательством – и не только его собственной морали и принципов, а и его Ордена, самой его природы… и самого Тарика, которому братская поддержка была нужнее смерти.
- Слушай. – произнес он. – Я никогда не лгал моим боевым братьям! И вот что скажу тебе, Тарик из Орлов Рока. Нас не бросили! О нас не забыли! – он простер свободную руку. – Это значит, что наши враги выиграли и получили что хотели. – Рафен указал на Фабия и Чейна на дальней стороне платформы, где началось состязания – Это значит, ты собираешься позволить им выиграть! Но сегодня им не сломить нас – тебя и меня! – Он выкрикнул так громко, как только мог. –Верь мне!
Когда Тарик снова взглянул на него и встретился с ним взглядом, на секунду, в глазах Орла Рока промелькнуло что-то похожее на робкую надежду. Потом он медленно кивнул.
Рафен услышал хлопанье кожистых крыльев; в воздухе у них над головами на фоне солнца появились похожие на летучих мышей создания, отбрасывая стремительные угловатые тени. Толпа жаждала их крови – и, если даже Рафен и Тарик не доставят им такого удовольствия, летающие стражи испепелят Космодесантников на месте лазерным огнем
Двое; только два вооруженных воина – и у каждого всего по одному патрону. Этого не хватит, чтобы отправить на тот свет целую орду мутантов и стаю крылатых стражей. И можно ли еще стрелять из этих пистолетов? Рафен не удивился бы, если б узнал, что весь этот забег был не более, чем прелюдией к садистской шутке, которую Байл придумал для своего развлечения.
- Самое время посмотреть по сторонам, - сказал он себе и развернулся, сгибая колени, а потом – вытянулся на земле, словно прицеливаясь на стрельбище. Он знал, что Тарик, глядя на него, сделал то же самое.
Ветер изменил направление, и Рафен почувствовал резкий химический запах. Из-за стены полуразрушенного блокгауза виднелся верх пузатого приземистого резервуара с прометиумом.
Рафен нажал на курок, болт-пистолет коротко рявкнул, Тарик тоже выстрелил – почти одновременно с ним. Он увидел яркие вспышки, когда реактивные пули прошили защитный кожух контейнера; а потом на месте резервуара возникла огромная огненная сфера, превратившаяся в волну оранжевого пламени, которая, расходясь в разные стороны, врезалась в толпу сростков.
Волна раскаленного воздуха ударила по Кровавому Ангелу, сбросив его с платформы. Рафен полетел вниз, сжавшись в комок, чтобы взрыв причинил ему как можно меньше вреда.
ОРЕЛ РОКА лежал ничком, все еще сжимая пустой болт-пистолет, словно талисман – возможно, так и было: бесполезный ствол напоминал ему о настоящем оружии, которое он носил когда-то, которое было частью его жизни, как каждого воина из Адептус Астартес. Он поднял руку и повернул оружие, не отрывая взгляд от оранжевых отсветов, игравших на исцарапанной, покрытой вмятинами поверхности металла. Оружие было безнадежно испорчено; если бы он показал его оружейникам, работавшим в арсенале на его родной планете, они прокляли бы его за такое пренебрежительное отношение к машинному духу болтера. Но, даже с такими повреждениями, оружие смогло выполнить свою задачу.
- Я сделаю то же. – сказал себе Тарик, слыша звериные вопли охваченных паникой мутантов. Но в интонации, с которой он произнес эти слова, было больше уверенности, чем в его душе.
Из густого, удушливого дыма, стеной стоявшего на нижнем уровне кратера, появилась тень. Кровавый Ангел Рафен подошел к нему, кивнул и протянул руку, помогая встать.
- Пошли. - произнес он. - Байл оказался полным идиотом - решил, что легко справится с нами. Он позволил себе расслабиться, и это нам на руку.
Тарик принял помощь второго воина и поднялся на ноги. Он нахмурился и заметил:
- То, что ты говорил наверху, на платформе... хорошие слова, правильные.
Рафен помотал головой:
- Я говорил то, что ты знал и без меня.
- Нет. - ответил Тарик. - Ты говорил то, во что верил. И, возможно, в глубине души я тоже хочу этому верить. Только пойми правильно. Я покойник, Кровавый Ангел. В общем-то, не так и важно было, пристрелил бы ты меня, или нет. Я уже труп.
Его собеседник недовольно фыркнул.
- Все плохо, не так ли? Ну, если хочешь - говори за себя, Орел Рока, а я - очень-даже живой, и планирую остаться в таком виде еще надолго.
Он повернулся, чтобы уходить, но Тарик остановил его.
- Скажи, что ты имел в виду, когда сказал, что о нас не забыли? Это просто чтобы заставить меня слушать, или ты действительно что-то знаешь?
Рафен помедлил, потом склонился к собеседнику и понизил голос:
- Вот что. Я пришел сюда не один, Тарик. Группа моих боевых братьев приближаются к этому остову по океану на корабле, который называется "Неймос". Они скоро будут здесь, я уверен. И когда они придут, я хочу, чтобы это место горело и освещало им дорогу, как маяк.
- Ты попал сюда с этого корабля? - поинтересовался второй Астартес. - Но откуда ты знаешь, что они не отказались от этого дела? Дайника V - это мертвый мир. В океане - смертельно-опасно, там живут жуткие, чудовищные твари. Ты не можешь знать, точно ли твои родичи доберутся сюда.
- Я знаю. - настаивал Рафен. - Я верю в это, и ничто не заставит меня отказаться от этой веры.
Он пристально вгляделся в другого воина.
- Ты ведь помнишь, что есть такая штука - вера? Она точно была у тебя, пока ее не отняли Байл и его палачи.
Лицо Тарика окаменело.
- Я помню. И я не утратил ее.
Рафен ухватился за эти слова.
- Тогда помоги мне напомнить об этом остальным братьям! - он раскинул руки, показывая на ряды клеток над ними. - Байлу нравится, когда у его игр есть зрители, ведь так? Его тщеславию льстит, когда, причиняя боль другим, он наблюдает за ее отблесками, греется в ее отраженном тепле. Но сейчас мы обернем это против него. - лицо Кровавого Ангела, покрытое синяками и копотью, прорезала тонкая ухмылка. - Каждого из боевых братьев, заключенных здесь, заставляли смотреть на сегодняшнее жестокое состязание. Они должны были смотреть, потому что Байл собирался превратить нас в один из своих "уроков".
Он перевел дыхание
- Я знаю, многие боевые братья пытались сражаться до меня - и потерпели поражение. Но это не мой случай. Не наш случай.
- С чего это ты так уверен?
- А потому, что каждый Астартес здесь присоединится к нам. Запомни мои слова, Орел Рока. Мы соберем всех наших родичей.
- Они уже давно не те воины, о которых ты говоришь, Рафен! Они сломлены годами немыслимых страданий, и свято уверены, что о них забыли!
- Как ты? - задал вопрос Рафен. Его улыбка превратилась в беспощадный оскал. - Пойдем. Пора собирать нашу армию, если мы хотим запалить это место, как факел.