...очередная порция "Черных Волн"
Остров доктора Байла или брат Рафен в тылу врага (XIV)
Он вгляделся и увидел фигуру, шагнувшую в помещение через другую дверь в дальнем конце лаборатории. Высокий, как любой воин Адептус Астартес , вошедший подавлял своим присутствием; от него исходила мрачная, злая сила - сила делавшая его полной противоположностью благородным воителям, таким, как повелитель Рафена командор Данте. На человеке - хотя он уже очень давно утратил все права называться этим словом - красовался длинный, до полу, плащ. Жесткая, местами потрескавшаяся поверхность плаща была составлена из лоскутов человеческой кожи. Кровавый Ангел видел на полах плаща перекошенные беззвучным воплем лица Астартес, сшитые между собой - плоть, срезанную с тех, кто погиб от рук этого убийцы за тысячи лет до рождения Рафена.
Плащ драпировал тяжелый силовой доспех старинной модели Максимус - но древняя броня была переделана, изменена, превращена в нечто нечестивое. Когда-то сиявший золотом и царственным пурпуром, доспех приобрел тусклый темно-винный оттенок, керамитовый панцирь столько раз омывала пролитая кровь, что неровная поверхность брони словно потемнела от нее.
На спине у него, нарушая пропорции гигантской фигуры, торчала огромная латунная конструкция - словно прицепившийся к жертве громадный хищный жук-скарабей. Клешней и когтей было не видно, они казались втянутыми и спрятанными - но наверху конструкции толстые, узловатые шланги и стеклянные колбы, украшенные черепами, неустанно работали, перекачивая темный, как смола, ихор, с влажным, хриплым бульканьем. Одним широким, величественным шагом пришелец вышел на свет; космодесантник увидел жесткое лицо с глубоко посаженными глазами. Обрамлявшие лицо длинные жесткие, как проволока, белые волосы, подчеркивали выражение легкого, ленивого интереса:
- Что это тут у нас? - произнес он.
Этот человек, этот предатель когда-то путешествовал среди звезд и был воином из Легиона Детей Императора, но, как и другие из его покрывшего себя позором Легиона, они встали на сторону воителя-отступника Хоруса и принявших безумие Богов Хаоса. Некоторые утверждали, что он встал на этот путь еще раньше – до того, как воины Фулгрима нарушили клятвы верности Терре, он, будучи апотекарием, ставил эксперименты на своих братьях Астартес. Эти отвратительные эксперименты помогли ему освободиться от всех моральных норм – и вскоре он стал находить новые объекты, подвергая пыткам и ставя опыты на всех, кому не повезло попасть к нему в руки; потом, уже когда Хорус потерпел поражение, а Фулгрим скрылся от преследователей в Оке Ужаса, этот порочный гений стал предателем во второй раз: он покинул пораженный порчей Легион Детей Императора, став отступником – и еще глубже погрузился в исследования тех жутких , извращенных возможностей, которые давало ему темное искусство перекраивания живой плоти. Свои безумные зверства он творил в тысячах миров.
Боль от паразита снова вспыхнула в груди Рафена, но он едва заметил ее: его ярость, казалось, вот-вот перехлестнет через несокрушимый вал самоконтроля. Если бы злоба, заключенная в словах, могла убивать, слова Рафена прошивали бы насквозь.
- Фабий Байл, - прорычал он. – Во имя Бога-Императора, я называю тебя предателем!
- Само-собой ты называешь меня так. – невозмутимо ответил Байл, не обращая никакого внимания на волны чистейшей ненависти, исходившей от Космодесанника. – Ты и множество других. Это так утомительно. Иногда я надеюсь, что один из вас скажет хоть что-то другое. – он ухмыльнулся собственным словам, показав зубы, серые, как могильные камни. – После нескольких сотен веков я просто жажду, чтоб кто-то нарушил это однообразие.
Рафен сделал шаг в направлении контейнера со скальпелями, но Чейн, внезапно оказавшийся рядом, преградил ему путь, облизывая губы в предвкушении нового поединка. Кровь по-прежнему сочилась из раны у него на щеке. Астартес заметил, что позади него появился и встал в боевую стойку второй Новый Человек.
Фабий пристально оглядел своего приспешника и кивнул головой.
- Ты сделал это с ним? Даже при этой пиявке, которая сидит в тебе? Какая стойкость!
- Я был бы вне себя от счастья, если б смог показать тебе, предатель, на что я способен!
Чейн хихикнул – ему явно понравилась эта идея, но Байл покачал головой.
- Никаких поединков здесь. Не сегодня. – он сделал шаг, подходя ближе. – По крайней мере не сейчас. Сначала мне нужно получить ответ на мои вопросы.
- От меня ты не получишь ничего… – отрезал Рафен. –… кроме своей смерти. И на этот раз тебе не сбежать.
Байл снова пристально вгляделся в него.
- На этот раз? - он наморщил лоб. - Мы что, встречались раньше, сопляк? Сказать по правде, не припоминаю.
- Я был на Баале, когда ты смылся, как трусливый ублюдок, - бросил Кровавый Ангел. - У тебя не хватило духу встретиться с нами в бою!
Если ренегат и узнал его - он ничем не выдал этого, и только фыркнул носом.
- Я бы не прожил так долго, если бы ввязывался в поединки, в которых не могу победить, когда у меня была возможность использовать другие пути. А ваша порода, похоже, взяла себе за правило встревать в конфликты, в которых у вас нет ни малейшего шанса. - Широким жестом он обвел помещение. - Поэтому ты и попал сюда, не так ли?
- Убери своих псов, предатель, и мы посмотрим, у кого тут нет шансов. - глаза Рафена сверкнули, мускулы на руках напряглись.
Байл не обратил внимания на его выпад, бросив взгляд на Чейна.
- Его подобрали в океане. Если угодно, подарок нам, - но я не желаю принимать его, пока не узнаю, чего он мне может стОить. Откуда он попал сюда?
Новый Человек злобно взглянул на Рафена.
- Отвечай на вопрос повелителя, или снова испытаешь боль, Кровавый Ангел.
Рафен взглянул в ответ - с не меньшей злобой.
- Не прикидывайся, что до сих пор не знаешь.
- Может и знаю. - улыбнулся Чейн. - Но хочу, чтобы ты сам рассказал обо всем.
- Я летел с Баала, - ответил Рафен. - Чтобы перебить вас всех. - он повернулся к Байлу. - И чтоб ты понес наказание, которое точно заслужил за оскорбление, которое нанес моему Ордену.
- Он говорил, что прибыл один. - добавил Чейн. - На корабле этого идиота Зеллика.
Кровавый Ангел промолчал: андрогин подтвердил то, о чем он догадывался - каждое слово, сказанное в тюремных камерах, слышали шпионы Чейна.
- Он так сказал? - Байл задумался. - Одинокий Астартес, несущий возмездие за нанесенное оскорбление. - Он отступил назад, к второй двери. - С чего бы он так взволновался из-за этого?
Ренегат свистящим шепотом произнес кодовое слово, и дверь открылась. Байл шагнул в нее, сделав ленивый знак своему прислужнику.
- Ведите его.
Рафен почувствовал болезненный толчок-укол в спину, и, развернувшись, увидел еще двух Новых Людей с алебардами; навершия алебард, увенчанные несколькими лезвиями, упирались в него.
Чейн, поспешивший за своим господином, поманил Рафена:
- Шагай-шагай. Обещаю тебе, Космодесантник, сейчас ты увидишь кое-что такое, чего точно не хотел бы пропустить.
Кровавый Ангел как мог старался не позволить этого - но в нем проснулось любопытство. Сейчас он больше, чем когда-либо хотел выпустить на волю генетическое проклятие своего Ордена, берсеркерскую ярость, которую дарует Красная Жажда; он желал бы стать смертельным ураганом и разметать это место. Но в его мозгу уже звучали другие голоса, он вспомнил слова своего наставника Кориса и своего командира - лорда Данте. Он не может выпустить на свободу свою ярость, не сейчас. Сначала необходимо выполнить задание.
С мрачным лицом, он последовал за Чейном и покинул зал.