Святый Боже... Яви милость, пошли смерть. Ну что тебе стОит? Не для себя ведь прошу!
...одной из глав Black Tide
Остров доктора Байла или Брат Рафен в тылу врага (I)
ВРЕМЯ БЫЛО РАЗБИТО, из его ран шла кровь; то же самое происходило с Рафеном. Он чувствовал, как проходят мгновения - но они не бежали ровной чередой; каждое из них пронзало его мысли мучительно-яркой вспышкой, резкой, как удар.
Каждый миг превращался в острый иззубренный осколок боли; знание о нем прорывалось сквозь теплую, как кровь, пелену, которая окутывала его. Его тело горело в лихорадочном жару - так проявляла себя усовершенствованная физиология Астартес, которая сейчас работала, исцеляя его. Сломанные кости срастались, кровь свертывалась и раны по всему его телу закрывались - но разум Рафена мучительно пытался уцепиться за любое ощущение, которое тот испытывал. Выброшенный из реального мира, он, как пробка, качался на бурных волнах сознания, как пробка - то падая к подножию дыбящихся валов, то погружаясь в темную глубину. Время от времени он выныривал на поверхность - только чтобы осознать, где находится - и снова шел ко дну. Он попытался соединить воедино разрозненные обломки, стараясь воспроизвести связную последовательность событий. Клочья пены белели на валах, вздымающихся из темной бездны... да, это случилось с ним.
Когда они отбивали последнюю атаку кракена, он остался за бортом.
Те удары - мучения от них были невыносимыми, такими, что захватывало дыхание - сейчас казались ему бесконечно-далекими.
"Как быстро тело забывает все, что с ним случилось", - подумал он.
Он вынырнул на поверхность: это тоже оказалось реальностью... не так ли? Его шлем наполнился маслянистой морской водой, покачивавшей его на легких волнах с подветренной части низкого кораллового рифа. Машинный дух, управлявший его боевым доспехом, постарался сохранить ему жизнь.
Спиной он ощущал ледяной холод от разбитых крио-отсеков реактора, отвечавшего за микросинтез.
Гребни темных, цвета грязи волн уходили вдаль - до самого горизонта, встречаясь с мрачным, дождливым, ржавым небом. Вдалеке возникло что-то - относительно отчетливых очертаний, тускло блестящее на фоне волн.
Помощь? Нет, он не должен хвататься за эту иллюзию... а то совсем потеряет голову.
Мелкие создания в воде; существа, похожие на угрей, с костяными панцирями на головах, похожими по форме на наконечники стрел.
Крутятся вокруг него, ищут новые пробоины в доспехе.
Тиранидские твари... да. Явно биомеханические - это стало ясно, когда он поймал одну и раздавил защищенными доспехом пальцами.
Похоже, падальщики - возможно, они посчитали Кровавого Ангела чем-то бОльшим, чем просто кусок органического вещества, которое можно растворить и поглотить.
Снова темная вода. Бездонные глубины, окрашенные кровью, содрогающиеся от звуков подводной жизни. Все это действительно было? Это действительно произошло в реальности, или было просто лихорадочными видениями? Пальцы ощутили цепи вокруг запястий, другими концами прицепленные к его оружию.
Он не потерял свои пистолет и меч. Короткая вспышка радости. Хорошо. Призрачная глубина этого чужого океана не приняла его оружие. Погибнуть безоружным было как-то... неправильно - словно встретить смерть обнаженным и слабым. Опять эта штука среди волн, теперь уже ближе. Ее форма становится четче на фоне клубящихся облаков. Корабль? Высокий, острый, как бритва, нос судна. Тяжелый, отдающий гнилью запах тиранидских феромонов, зловонный туман стелется по воде. Воздух становится густым и едким. Тьма и свет. Тьма и свет. Тьма. Свет -
СУДНО С ГРУБЫМИ, РЕЗКИМИ очертаниями - патрульный корабль - двигалось по слабой зыби, в которую превратились бушующие волны; флюгеры с частыми лопастями скрипели на непрекращающемся ветру. От режущих глаза лучей поисковых прожекторов вода вокруг дрейфующего тела покрылась причудливым рисунком резких, пляшущих теней. Фигура в темно-красном доспехе была отчетливо видна, выделяясь, словно клеймо - в одну секунду орудия на борту выстрелили, забрасывая в море сети из липкого, как паутина, вещества. Фигура предприняла слабые попытки освободиться, но безрезультатно.
Сеть из искусственно выращенного биоволокна опутала руки и ноги жертвы, и застыла, зафиксировав их. На борту, внутри бросивших сети орудий, немедленно пришли в движение механизмы, которые подтянули добычу к низкой траловой палубе в кормовой части судна.
Там уже стояли два мутанта, с удивлением глядя на странного нового пленника, приближавшегося к ним по волнам.
Они обменялись быстрыми встревоженными взглядами, почесывая импланты, торчавшие из безобразно раздутых мускулов их предплечий.
Тот из двух, что был крупнее - самец, модифицированный с использованием паучьего ДНК, повернул свою восьмиглазую голову к пришельцу и, помедлив, отважился подойти ближе. Он не ожидал увидеть здесь подобное.
По не требующему отлагательств приказу Чейна - вассала их повелителя - корабль прервал выполнение обычных задач по патрулированию участка океана и ловле морских тварей. Получив приказ, они были вынуждены выбросить за борт недельный улов и на полной скорость отправиться в район неподалеку от Оксидных Отмелей. Мутанты были сбиты с толку - но они отлично знали, чем может обернуться для них невыполнение приказов Чейна, к которым нужно было относиться так, словно они исходили от самого Отца-Основателя.
Как бы то ни было, скоро им стало ясно, зачем их отправили сюда.
Небо вспыхнуло от взрыва - на орбите погиб космический корпбль, вскоре после этого сверху посыпались обломки. Не прекращая движения, они подбирали то, что падало сверху, выбрасывая за борт казавшееся бесполезным и сгружая в трюм то, что можно было использовать.
Как и их повелитель, мутанты отлично умели находить новое применение всему, что попадало им в руки. Поэтому все, что они собрали, должно было пригодиться. Но они не нашли никого живого... по крайней мере, до настоящего времени.
Мутант-арахнид подошел к опутанной сетями фигуре и увидел, что они подняли на борт гуманоида в силовом доспехе, примерно такого же роста и телосложения, что и он сам. Работая рудиментарными дополнительными руками, он начал распутывать ячейки сети, щелчками сбивая соединявшие их липкие узелки.
Потом - кивнул большой раздутой головой. Он понял, кто перед ним. Он узнал слугу Мертвого Бога, как только увидел его. Арахнид повернулся к второму мутанту, собакоподобному существу с влажно блестящим носом, ворчливому и постоянно недовольному.
- Астартес, - произнес он. Слово прозвучало невнятно, с присвистом вырвавшись из окруженного мандибулами рта.
Пес коротко пролаял ругательство... превратившееся в изумленный взвизг, когда Космодесантник внезапно дернулся на покрытой жирной грязью раскачивающейся палубе и взмахнул мечом. Оружие появилось словно ниоткуда - несомненно, оно запуталось в плотном переплетении сети, и теперь арахнид, сам того не желая, освободил его.
Мотор силового меча работал неровно, зубья двигались рывками и заедали - но клинок оставался тяжелым и смертоносным. Оружие отделило голову мутанта от шеи; фонтаном брызнула кровь. Астартес, пошатнувшись, поднялся на ноги.
Второй мутант учуял исходивший от Космодесантника запах, и понял, что сверхчеловек серьезно ранен; что он почти мертв - как обезглавленное тело, оставшееся от арахнида.
Убитый мутант скатился по палубе и свалился в океан, когда судно поднялось на очередной волне.
Пес снова придушенно тявкнул - его голос звенел от паники, он звал на помощь. В ответ на этот зов появились другие мутанты; они бежали, неся новые сети и сжимая древки потрескивающих разрядами электрических алебард. Не теряя времени, они обступили раненого Космодесантника; им было ясно, что при малейшем промедлении они потеряют и то небольшое преимущество, что у них было.
Чтобы свалить Астартес на палубу, потребовались усилия всей команды - но он успел убить еще двоих: они превратились в кричащие факелы прежде, чем плазменный пистолет выбили из его руки. Когда воин в алой броне споткнулся и упал, они окружили его и отвели душу - били и награждали его электрическими разрядами, пока он не потерял сознание от боли.
ТЕМНОТА -
Он убивал - но это казалось далекими, как сон, бессвязными видениями... они могли быть порождениями его пылающего в лихорадке воображения.
Рафен почувствовал ледяной холод, коснувшийся его обнаженной кожи; ощущение было таким резким и внезапным, что он открыл слезящиеся глаза и заставил себя сфокусировать взгляд на своих руках. Очертания расплывались, он едва видел их - они были покрыты грязью и засохшей кровью. При каждой попытке сделать вдох его грудь словно полосовали бритвой; боль наполняла, казалось, каждый миллиметр его тела.
Он чувствовал влагу, которой пропиталась его одежда из плотного, с мелкими порами материала - и с этим ощущением к Рафену медленно начало приходить понимание того, в каком ужасном положении он оказался.
На нем не было доспеха; его срывали без всяких церемоний так, что на руках и ногах остались круговые царапины и порезы. Одетый в ветхие тряпки - похоже, старую тюремную робу, Рафен лежал в вонючей металлической клетке, изгвазданной пятнами зеленой плесени и ржавчины.
Металлические тросы толщиной с его запястье, прикрепленные к тяжелым металлическим обручам на его шее, руках и ногах, поднимались вверх и терялись в темноте. Эти оковы не позволяли ему выпрямиться в полный рост, не позволяли отойти больше чем на пару шагов от того места, где его тюремщики приковали его.
Его тюремщики...
Усилием воли Рафен постарался вернуть себе ясность мысли и вспомнить, что с ним произошло. Он собирал воедино события последних нескольких часов, отделяя их друг от друга, анализируя малейшие оттенки их смысла. Из этих осколков постепенно возникала связная картина.
Мучительная боль от электрических разрядов, и благословенное забытье.
Чувство потери чего-то важного.... да, это случилось, когда они осквернили священную броню его Ордена, когда доспех оторвали от его тела и унесли прочь. Они забрали его меч и пистолет; его шлем сорвали с головы.
Голос...
Он произнес это имя без всяких мыслей, когда в его мозгу всплыло новое воспоминание.
За несколько мгновений до того, как погрузиться в тишину и мрак, он кое-что увидел. Мерцающий призрак, сотворенный из света; высокая фигура, в одеянии из кричащих лиц.
- Фабий....
Предатель говорил вполголоса, отдавая приказания одному из полузверей-мутантов, которые напали на него. Рафен попытался вспомнить слова, которые слышал - но память отказывалась открывать их, затуманиваясь болью. Он помнил только голограмму Байла; изображение смотрело на него сквозь прутья клетки и тонко улыбалось, кивая мутанту. Потом он произнес несколько слов, которые Рафен не расслышал... но по движениям губ догадался о том, что было сказано.
"Доставьте его ко мне!"
Кровавый Ангел кивнул своим мыслям, вспомнив о том, что говорил ему Керис в часовне на борту "Тихо". Была ли это воля самого Бога-Императора? - спрашивал он себя. Неужели сам Владыка Человечества взял в руки нить судьбы Рафена и привел его к тому, что произошло? Каждый шаг по этому пути приближал Рафена к встрече с тварью, называвшей себя Фабий Байл - но сейчас судьба оторвала его от боевых братьев, уничтожила кропотливо выстроенные планы победы над предателем, и бросила его сюда. В одиночку и без оружия.
Он закрыл глаза и позволил себе погрузиться в исцеляющий транс, чтобы окончательно придти в себя.
По вибрации и покачиванию пола клетки он понял, что корабль, на котором его везут, идет с большой скоростью - несомненно, они возвращались к крепости Байла, месту, куда Рафен стремился попасть во что бы то ни стало.
Кровавый Ангел молча сел и позволил своему телу исцелять себя, приводить в норму, готовиться к новым боям.
Если Император привел его сюда - это было верно и справедливо; если же это была лишь насмешка капризной судьбы - ей не удастся играть с ним. У него не было оружия - но ни один Астартес не может считаться безоружным, пока ни испустит последнее дыхание. Он был один - но ни один Астартес не одинок, ибо каждый из воинов всегда остается частью братства, а их высшая цель всегда живет в их сердцах. В окружившей его темноте он молча просил Бога указать ему верный путь.
ЗВЕЗДА ДАЙНИКА посылала тусклые лучи света сквозь плотные облака, бегущие по небу над длинным извилистым архипелагом; пронизывающий ветер, не ослабевая, гулял над волнами. Бесплодные пики каменистых островов возносились к небу над бушующей красноватой водой. Сглаженные миллионами лет тайфунов и штормов, горные породы - редкие атоллы, бывшие вершинами огромных подводных скал - походили на большие скопления кораллов или морских губок, образовывавших причудливые изгибы, даже их линии создавали полную иллюзию органических форм, которые уже не существовали. Как и все остальные острова здесь, на Дайнике V этот был дочиста опустошен от всех форм жизни осколками тиранидского флота, которые случайно попали на планету. Здесь почти не было людей, как и природной флоры и фауны. Аграрная колония, построенная для использования богатств океанов Дайника, первой пала под натиском алчных хищников, уничтожавших все на своем пути. Поселения, вырубленные в скалах, или построенные руками подданных Империума, превратились в города-призраки: их жители - мужчины, женщины, дети, все до единого были пожраны тиранидами.
В этом гибельном месте, ставшем воплощенным напоминанием о злом роке, постигшем его обитателей, Фабий Байл скрывался после своих вылазок. Среди опустошенных руин, на планете, к которой не приблизился бы никто в здравом уме, в мертвом, всеми забытом углу галактики безумный ученый выстроил свою крепость.
Патрульный катер пришвартовался у южной оконечности главного острова архипелага; двигатели, взвыв в последний раз, отключились, и волны внесли судно в покрытый трещинами феррокритовый док. Кровли заброшенных строений покоились на согбенных фигурах ангелов – последних остатках огромного портового комплекса, построенного в расчете на множество траулеров. Сейчас в рабочем состоянии поддерживалась только эта небольшая секция – остальная часть порта была заброшена и постепенно приходила в упадок.
Чихая и стреляя глушителями двигателя, выбрасывая жирный дым из выхлопных труб, к пристани с рычанием подполз оскверненный эвакуационно-ремонтный танк модели Атлант; с крана, торчавшего из его задней части, свисали тяжелые черные цепи. Машина, когда-то использовавшаяся Имперской Гвардией, во имя Императора, сейчас была разрисована нечестивыми символами Пути Восьми стрел; с нее сняли броню, оставив только стальной каркас. Птицеподобный мутант с хриплым совиным уханьем приземлился на переднюю часть машины; цепи опустились в люк на палубе траулера. Оттуда послышались звуки борьбы, из темноты вырвались вспышки мощных электрических разрядов. Цепи натянулись и начали наматываться на барабан.
Остров доктора Байла или Брат Рафен в тылу врага (I)
ВРЕМЯ БЫЛО РАЗБИТО, из его ран шла кровь; то же самое происходило с Рафеном. Он чувствовал, как проходят мгновения - но они не бежали ровной чередой; каждое из них пронзало его мысли мучительно-яркой вспышкой, резкой, как удар.
Каждый миг превращался в острый иззубренный осколок боли; знание о нем прорывалось сквозь теплую, как кровь, пелену, которая окутывала его. Его тело горело в лихорадочном жару - так проявляла себя усовершенствованная физиология Астартес, которая сейчас работала, исцеляя его. Сломанные кости срастались, кровь свертывалась и раны по всему его телу закрывались - но разум Рафена мучительно пытался уцепиться за любое ощущение, которое тот испытывал. Выброшенный из реального мира, он, как пробка, качался на бурных волнах сознания, как пробка - то падая к подножию дыбящихся валов, то погружаясь в темную глубину. Время от времени он выныривал на поверхность - только чтобы осознать, где находится - и снова шел ко дну. Он попытался соединить воедино разрозненные обломки, стараясь воспроизвести связную последовательность событий. Клочья пены белели на валах, вздымающихся из темной бездны... да, это случилось с ним.
Когда они отбивали последнюю атаку кракена, он остался за бортом.
Те удары - мучения от них были невыносимыми, такими, что захватывало дыхание - сейчас казались ему бесконечно-далекими.
"Как быстро тело забывает все, что с ним случилось", - подумал он.
Он вынырнул на поверхность: это тоже оказалось реальностью... не так ли? Его шлем наполнился маслянистой морской водой, покачивавшей его на легких волнах с подветренной части низкого кораллового рифа. Машинный дух, управлявший его боевым доспехом, постарался сохранить ему жизнь.
Спиной он ощущал ледяной холод от разбитых крио-отсеков реактора, отвечавшего за микросинтез.
Гребни темных, цвета грязи волн уходили вдаль - до самого горизонта, встречаясь с мрачным, дождливым, ржавым небом. Вдалеке возникло что-то - относительно отчетливых очертаний, тускло блестящее на фоне волн.
Помощь? Нет, он не должен хвататься за эту иллюзию... а то совсем потеряет голову.
Мелкие создания в воде; существа, похожие на угрей, с костяными панцирями на головах, похожими по форме на наконечники стрел.
Крутятся вокруг него, ищут новые пробоины в доспехе.
Тиранидские твари... да. Явно биомеханические - это стало ясно, когда он поймал одну и раздавил защищенными доспехом пальцами.
Похоже, падальщики - возможно, они посчитали Кровавого Ангела чем-то бОльшим, чем просто кусок органического вещества, которое можно растворить и поглотить.
Снова темная вода. Бездонные глубины, окрашенные кровью, содрогающиеся от звуков подводной жизни. Все это действительно было? Это действительно произошло в реальности, или было просто лихорадочными видениями? Пальцы ощутили цепи вокруг запястий, другими концами прицепленные к его оружию.
Он не потерял свои пистолет и меч. Короткая вспышка радости. Хорошо. Призрачная глубина этого чужого океана не приняла его оружие. Погибнуть безоружным было как-то... неправильно - словно встретить смерть обнаженным и слабым. Опять эта штука среди волн, теперь уже ближе. Ее форма становится четче на фоне клубящихся облаков. Корабль? Высокий, острый, как бритва, нос судна. Тяжелый, отдающий гнилью запах тиранидских феромонов, зловонный туман стелется по воде. Воздух становится густым и едким. Тьма и свет. Тьма и свет. Тьма. Свет -
СУДНО С ГРУБЫМИ, РЕЗКИМИ очертаниями - патрульный корабль - двигалось по слабой зыби, в которую превратились бушующие волны; флюгеры с частыми лопастями скрипели на непрекращающемся ветру. От режущих глаза лучей поисковых прожекторов вода вокруг дрейфующего тела покрылась причудливым рисунком резких, пляшущих теней. Фигура в темно-красном доспехе была отчетливо видна, выделяясь, словно клеймо - в одну секунду орудия на борту выстрелили, забрасывая в море сети из липкого, как паутина, вещества. Фигура предприняла слабые попытки освободиться, но безрезультатно.
Сеть из искусственно выращенного биоволокна опутала руки и ноги жертвы, и застыла, зафиксировав их. На борту, внутри бросивших сети орудий, немедленно пришли в движение механизмы, которые подтянули добычу к низкой траловой палубе в кормовой части судна.
Там уже стояли два мутанта, с удивлением глядя на странного нового пленника, приближавшегося к ним по волнам.
Они обменялись быстрыми встревоженными взглядами, почесывая импланты, торчавшие из безобразно раздутых мускулов их предплечий.
Тот из двух, что был крупнее - самец, модифицированный с использованием паучьего ДНК, повернул свою восьмиглазую голову к пришельцу и, помедлив, отважился подойти ближе. Он не ожидал увидеть здесь подобное.
По не требующему отлагательств приказу Чейна - вассала их повелителя - корабль прервал выполнение обычных задач по патрулированию участка океана и ловле морских тварей. Получив приказ, они были вынуждены выбросить за борт недельный улов и на полной скорость отправиться в район неподалеку от Оксидных Отмелей. Мутанты были сбиты с толку - но они отлично знали, чем может обернуться для них невыполнение приказов Чейна, к которым нужно было относиться так, словно они исходили от самого Отца-Основателя.
Как бы то ни было, скоро им стало ясно, зачем их отправили сюда.
Небо вспыхнуло от взрыва - на орбите погиб космический корпбль, вскоре после этого сверху посыпались обломки. Не прекращая движения, они подбирали то, что падало сверху, выбрасывая за борт казавшееся бесполезным и сгружая в трюм то, что можно было использовать.
Как и их повелитель, мутанты отлично умели находить новое применение всему, что попадало им в руки. Поэтому все, что они собрали, должно было пригодиться. Но они не нашли никого живого... по крайней мере, до настоящего времени.
Мутант-арахнид подошел к опутанной сетями фигуре и увидел, что они подняли на борт гуманоида в силовом доспехе, примерно такого же роста и телосложения, что и он сам. Работая рудиментарными дополнительными руками, он начал распутывать ячейки сети, щелчками сбивая соединявшие их липкие узелки.
Потом - кивнул большой раздутой головой. Он понял, кто перед ним. Он узнал слугу Мертвого Бога, как только увидел его. Арахнид повернулся к второму мутанту, собакоподобному существу с влажно блестящим носом, ворчливому и постоянно недовольному.
- Астартес, - произнес он. Слово прозвучало невнятно, с присвистом вырвавшись из окруженного мандибулами рта.
Пес коротко пролаял ругательство... превратившееся в изумленный взвизг, когда Космодесантник внезапно дернулся на покрытой жирной грязью раскачивающейся палубе и взмахнул мечом. Оружие появилось словно ниоткуда - несомненно, оно запуталось в плотном переплетении сети, и теперь арахнид, сам того не желая, освободил его.
Мотор силового меча работал неровно, зубья двигались рывками и заедали - но клинок оставался тяжелым и смертоносным. Оружие отделило голову мутанта от шеи; фонтаном брызнула кровь. Астартес, пошатнувшись, поднялся на ноги.
Второй мутант учуял исходивший от Космодесантника запах, и понял, что сверхчеловек серьезно ранен; что он почти мертв - как обезглавленное тело, оставшееся от арахнида.
Убитый мутант скатился по палубе и свалился в океан, когда судно поднялось на очередной волне.
Пес снова придушенно тявкнул - его голос звенел от паники, он звал на помощь. В ответ на этот зов появились другие мутанты; они бежали, неся новые сети и сжимая древки потрескивающих разрядами электрических алебард. Не теряя времени, они обступили раненого Космодесантника; им было ясно, что при малейшем промедлении они потеряют и то небольшое преимущество, что у них было.
Чтобы свалить Астартес на палубу, потребовались усилия всей команды - но он успел убить еще двоих: они превратились в кричащие факелы прежде, чем плазменный пистолет выбили из его руки. Когда воин в алой броне споткнулся и упал, они окружили его и отвели душу - били и награждали его электрическими разрядами, пока он не потерял сознание от боли.
ТЕМНОТА -
Он убивал - но это казалось далекими, как сон, бессвязными видениями... они могли быть порождениями его пылающего в лихорадке воображения.
Рафен почувствовал ледяной холод, коснувшийся его обнаженной кожи; ощущение было таким резким и внезапным, что он открыл слезящиеся глаза и заставил себя сфокусировать взгляд на своих руках. Очертания расплывались, он едва видел их - они были покрыты грязью и засохшей кровью. При каждой попытке сделать вдох его грудь словно полосовали бритвой; боль наполняла, казалось, каждый миллиметр его тела.
Он чувствовал влагу, которой пропиталась его одежда из плотного, с мелкими порами материала - и с этим ощущением к Рафену медленно начало приходить понимание того, в каком ужасном положении он оказался.
На нем не было доспеха; его срывали без всяких церемоний так, что на руках и ногах остались круговые царапины и порезы. Одетый в ветхие тряпки - похоже, старую тюремную робу, Рафен лежал в вонючей металлической клетке, изгвазданной пятнами зеленой плесени и ржавчины.
Металлические тросы толщиной с его запястье, прикрепленные к тяжелым металлическим обручам на его шее, руках и ногах, поднимались вверх и терялись в темноте. Эти оковы не позволяли ему выпрямиться в полный рост, не позволяли отойти больше чем на пару шагов от того места, где его тюремщики приковали его.
Его тюремщики...
Усилием воли Рафен постарался вернуть себе ясность мысли и вспомнить, что с ним произошло. Он собирал воедино события последних нескольких часов, отделяя их друг от друга, анализируя малейшие оттенки их смысла. Из этих осколков постепенно возникала связная картина.
Мучительная боль от электрических разрядов, и благословенное забытье.
Чувство потери чего-то важного.... да, это случилось, когда они осквернили священную броню его Ордена, когда доспех оторвали от его тела и унесли прочь. Они забрали его меч и пистолет; его шлем сорвали с головы.
Голос...
Он произнес это имя без всяких мыслей, когда в его мозгу всплыло новое воспоминание.
За несколько мгновений до того, как погрузиться в тишину и мрак, он кое-что увидел. Мерцающий призрак, сотворенный из света; высокая фигура, в одеянии из кричащих лиц.
- Фабий....
Предатель говорил вполголоса, отдавая приказания одному из полузверей-мутантов, которые напали на него. Рафен попытался вспомнить слова, которые слышал - но память отказывалась открывать их, затуманиваясь болью. Он помнил только голограмму Байла; изображение смотрело на него сквозь прутья клетки и тонко улыбалось, кивая мутанту. Потом он произнес несколько слов, которые Рафен не расслышал... но по движениям губ догадался о том, что было сказано.
"Доставьте его ко мне!"
Кровавый Ангел кивнул своим мыслям, вспомнив о том, что говорил ему Керис в часовне на борту "Тихо". Была ли это воля самого Бога-Императора? - спрашивал он себя. Неужели сам Владыка Человечества взял в руки нить судьбы Рафена и привел его к тому, что произошло? Каждый шаг по этому пути приближал Рафена к встрече с тварью, называвшей себя Фабий Байл - но сейчас судьба оторвала его от боевых братьев, уничтожила кропотливо выстроенные планы победы над предателем, и бросила его сюда. В одиночку и без оружия.
Он закрыл глаза и позволил себе погрузиться в исцеляющий транс, чтобы окончательно придти в себя.
По вибрации и покачиванию пола клетки он понял, что корабль, на котором его везут, идет с большой скоростью - несомненно, они возвращались к крепости Байла, месту, куда Рафен стремился попасть во что бы то ни стало.
Кровавый Ангел молча сел и позволил своему телу исцелять себя, приводить в норму, готовиться к новым боям.
Если Император привел его сюда - это было верно и справедливо; если же это была лишь насмешка капризной судьбы - ей не удастся играть с ним. У него не было оружия - но ни один Астартес не может считаться безоружным, пока ни испустит последнее дыхание. Он был один - но ни один Астартес не одинок, ибо каждый из воинов всегда остается частью братства, а их высшая цель всегда живет в их сердцах. В окружившей его темноте он молча просил Бога указать ему верный путь.
ЗВЕЗДА ДАЙНИКА посылала тусклые лучи света сквозь плотные облака, бегущие по небу над длинным извилистым архипелагом; пронизывающий ветер, не ослабевая, гулял над волнами. Бесплодные пики каменистых островов возносились к небу над бушующей красноватой водой. Сглаженные миллионами лет тайфунов и штормов, горные породы - редкие атоллы, бывшие вершинами огромных подводных скал - походили на большие скопления кораллов или морских губок, образовывавших причудливые изгибы, даже их линии создавали полную иллюзию органических форм, которые уже не существовали. Как и все остальные острова здесь, на Дайнике V этот был дочиста опустошен от всех форм жизни осколками тиранидского флота, которые случайно попали на планету. Здесь почти не было людей, как и природной флоры и фауны. Аграрная колония, построенная для использования богатств океанов Дайника, первой пала под натиском алчных хищников, уничтожавших все на своем пути. Поселения, вырубленные в скалах, или построенные руками подданных Империума, превратились в города-призраки: их жители - мужчины, женщины, дети, все до единого были пожраны тиранидами.
В этом гибельном месте, ставшем воплощенным напоминанием о злом роке, постигшем его обитателей, Фабий Байл скрывался после своих вылазок. Среди опустошенных руин, на планете, к которой не приблизился бы никто в здравом уме, в мертвом, всеми забытом углу галактики безумный ученый выстроил свою крепость.
Патрульный катер пришвартовался у южной оконечности главного острова архипелага; двигатели, взвыв в последний раз, отключились, и волны внесли судно в покрытый трещинами феррокритовый док. Кровли заброшенных строений покоились на согбенных фигурах ангелов – последних остатках огромного портового комплекса, построенного в расчете на множество траулеров. Сейчас в рабочем состоянии поддерживалась только эта небольшая секция – остальная часть порта была заброшена и постепенно приходила в упадок.
Чихая и стреляя глушителями двигателя, выбрасывая жирный дым из выхлопных труб, к пристани с рычанием подполз оскверненный эвакуационно-ремонтный танк модели Атлант; с крана, торчавшего из его задней части, свисали тяжелые черные цепи. Машина, когда-то использовавшаяся Имперской Гвардией, во имя Императора, сейчас была разрисована нечестивыми символами Пути Восьми стрел; с нее сняли броню, оставив только стальной каркас. Птицеподобный мутант с хриплым совиным уханьем приземлился на переднюю часть машины; цепи опустились в люк на палубе траулера. Оттуда послышались звуки борьбы, из темноты вырвались вспышки мощных электрических разрядов. Цепи натянулись и начали наматываться на барабан.
-
-
14.10.2011 в 01:03